— Уже несет,— внезапно перебил ее Петр.— Он в вестибюле. Сейчас войдет и примется вербовать.
— Так уж и сразу? — удивилась Лола. — Кажетcя, мы с ним уже поставили все точки над всеми «и».
— Именно сразу, — улыбнулся Петр. — Мы рады приветствовать вас, мистер Монтэг! «Точность-вежливость королей».
— И не только королей, — лучeзарно улыбнулся Монтэг, демонстрируя ослепительные искусствeнные зубы. — И не только точность. Еще и обяательность. Где прикажете приземлиться? Благодарю вас.
— Не желаете ли для начала промочить глотку? — поинтересовался Норман, расстегивая ворот рубашки.
— У нас для этого еще будет время, — сказал Монтэг. — Сначала небольшой деловой разговор. C некоторых пор, господа, я сделался чем-то вроде взводного болванчика в руках нашей очаровательэй мисс Брайтон. Не знаю уж, как, зачем и почему это происходит, но... Результаты налицо. Когда я уже готов был выйти из нашей конторы с этой папкой, — он поднял ее над столом и повернул так, чтобы присутствующие имели возможность прочесть четкую надпись: «Солнце. Только для штатных сотрудников», — в мой кабинет неожиданно вошел шеф...
— Преклоняюсь перед совершеннейшей интуицией шефа, — иронически заметил Вольфсон, нo Монтэг отрицательно завертел головой.
— Свое преклонение, мистер Вольфсон, вам следовало бы адресовать нашей совершенной телевизионной аппаратуре.
— Неужели даже вам не доверяют?! — с деланым возмущением и ужасом громко воскликнул Лола. Монтэг снисходительно улыбнулся.
— Чем больше нам доверяют, тем чаще нас прoверяют, милая Лола. Такова, увы, печальная необходимость... Итак, войдя, шеф молча посмотрел мне в глаза, потом показал пальцем на вторую часть надписи. И сказал такие слова: «Я догадываюсь, куда вы направляетесь, Симмерс. Но заклинаю вас: прежде чем открыть эту папку там, хорошенько подумайте; какое отношение к нашей службе имеют эти люди? Надеюсь, вы меня поняли».
— Мы тоже вас поняли, — улыбнулась Лола, мельком глянув на Петра. — Значит, чтобы иметь возможность ознакомиться с содержанием этой папки, мы должны будем засвидетельствовать свoe к вам «отношение»?
— Как приятно иметь дело с умными людьми. Подождите, господа, не нужно только скоропалитeльных решений. Я понимаю, что всякому человеку, — простите мне столь свободное словосочетание, — изначально претят такие понятия, как «шпионаж», «наблюдение» и прочее. Конечно, сотрудники нашей фирмы, вынужденные в ряде случаев действовать на свой страх и риск в экстремальных ситуациях, порой компроменруют высокие идеалы свободы и демократии, коэрым служат верой и правдой. И далеко не каждому дано стать выше таких понятий, как «совесть личности» или «порядочность»... Коль скоро разгoвор идет о благе нации... Вы хотите что-то cказaть, мистер При-c-ту-ле-нко?
— Только одно: не жмите из нас слезу, Саммерс. Ды — люди хотя и не очень старые, но слабые...
Монтэг резко откинулся назад, словно от удара электрического тока, распахнул глаза: что это — случайное совпадение или... Или этот инженер каким-то образом присутствовал при его беседе с Донованом? Нет, это совершенно, абсолютно исключено!
Он покрутил головой, усилием воли взял себя в руки, улыбнулся.
— Я еще не кончил, господа. Откровенно говоря, я и не рассчитывал, что вы тaк сразу, легко и просто согласитесь на сотрудничество с нами. Хотя должен заверить вас, что информация, которую мы имеем возможность поставлять вам и которая, в этом я немного разбираюсь, — действительно может помочь вам в чисто научном поиске, стоит многого... Я не предлагаю вам разведывательной работы. Однако у вас весьма расплывчатое и превратное понятие о разведывательной службе и ее учреждениях. Я бы сказал даже так: дилетантское. И всe-тaки вы должны понимать, что для успеха основной работы всегда необходима работа подготовительная, вспомогательная, чисто техническая. Причем люди, занятые такой работой, могут даже не подозревать, что вся их деятельность так или иначе связана с задачей информирования Сенату или президента о положении в мире, намерения наших потенциальных противников. Тем не мене все эти люди числятся в штате фирмы, получают приличное вознаграждение и понятия не имеют о том, что из себя представляет подлинно разведывательная, оперативная работа, связанная с благородным риском, требущая острого ума и находчивости, громадных знaний, отличной спортивной формы, определенныx навыков...
— Все это ясно, — поднял руку и одновременнс опустил голову Вольфсон. — Однако мы не столь честолюбивы, мистер Монтэг, как вам могло показаться. Конкретнее: что именно вы намерены нам предложить?
— Ровным счетом ничего предосудительного. Ваша совесть будет абсолютно спокойна! А конкретно... Вы знаете, что работы в области управляемого термоядерного синтеза ведутся не только в Штатах, но и в России. Допустим теперь, что мы располагаем конкретной информацией о том, чего удалось добиться... там. Это может быть результатом кропотливого анализа данных, опубликованных в открытой печати красных, обзора реферативных журналов, использования некоторых других источников... Вы являетесь экспертом в данной области, и потому вполне естественно, если мы обратимся к вам за консультацией. В свою очередь, как вы должны понимать, полученная информация можeт в значительной степени способствовать вашей собственной работе. Скажем, если там сделали какой-то опрометчивый шаг, вы будете иметь возложность не делать его.
— Но ведь все это можно делать совершенно Открыто! — удивился Норман. — В существующем между нашими странами соглашении предусматривается широкий обмен научно-технической информацией.
— Неужели вы и в самом деле настолько наивны, мистер Норман? В силу тысяч и тысяч причин какая-то часть этой информации, порой самая значительная, наиболее ценная часть, всегда будет yтаиваться. Мы же, добыв эту часть, просим помочь в ее оценке.
— Цель?
— Ну, скажем... Имеет ли смысл немедленно форсировать собственные исследования, вкладывать в них все новые бюджетные средства или можно притормозить... Итак?
Лола вопросительно посмотрела на Петра, тот взглядом указал на Монтэга.
— А какова будет моя роль? — спросила Лола.
Монтэг изобразил что-то вроде восхищения будущей ролью молодой женщины.
— О, у вас широкие международные связи и бoльшая популярность, милая Лола. Даже в Росcии... Вы знакомы с журналисткой Балашовой? Не целайте удивленных глаз. Если бы мы не знали все обо всех, нас давно следовало бы разогнать ко всем чертям. Но сейчас это к делу не относится. Лола, я имею честь предложить следующее. Вы снискали широкую известность, главным образом, как отличный популяризатор последних достижений науки. Ваши друзья нужны нам для того, чтобы мы имели возможность получать объективную оценку поступающей информации. А вы — чтобы разъяснять кое-кому из наших людей истиный смысл того или иного направления, либо отдельных достижений в области различных наук. Подобно тому, как вы не разбираетесь в некоторых тонкостях политической жизни и никто не ставит вам этого на вид, так и наши люди, и политики, в частности, не могут и не обязаны разбираться в научно-технических тонкостях.
— Положим, в некоторых ваших «тонкостях» разбираются все, от мала до велика, — язвительно заметила Лола. Монтэг замахал руками.
— Я имею в виду детали чисто технического, оперативного характера, Лола. Но и здесь, — он мило улыбнулся, — вы могли бы дать фору любому нашему оперативнику... Итак, господа?
— Еще один вопрос, — сказала Лола. — Какова будет роль Петра?
Все головы повернулись к Петру, и все челюсти, словно по единой команде отвисли: Петр исчез...
— Вот так, — с дрожью, чуть ни со слезой в голосе сказала Лола, — случилось и с вашим Смитом, Монтэг. Теперь, думаю, вы до конца прочувствовали, поняли, насколько это серьезно?
«Эо, что посоветуешь?» «Думаю, нужно соглашаться».
— Ладно, Монтэг, мы согласны. Но лишь в четко очерченных вами границах. Давайте-ка сюда теперь вашу папку.