«Мы не рискнем его обманывать» – правильнее было бы сказать, уныло подумал Цзыцзи. Он заметил, как убегающий парень быстро отхлебнул из второго ведра. Теперь он неохотно принес его обратно из лесной тени – оттуда, где они все должны были пить вино, медленно, укрывшись от солнца.
– Всего еще один черпачок! – сказал он, снова опуская свой черпак в ведро.
– Нет! – опять крикнул мальчик, подбежал и выбил ладонью черпак из руки похитителя. Черпак упал в вино; он достал его и сердито отбросил в сторону.
– Оставь его в покое, – сказал предводитель. – Мы честные люди, и я не хочу, чтобы нас поджидала засада, когда мы завтра пойдем домой!
Последовала короткая пауза.
– Двадцать пять монет за то, что осталось в этом ведре! – внезапно крикнул судья Цзыцзи. – Я держу их в руке!
Мальчик повернулся к нему. Это была неслыханная сумма. Она ставила их в разряд людей, которые рискуют нести с собой много денег, если могут позволить себе такую безрассудную трату.
Но Цзыцзи теперь уже очень хотелось пить, и он заметил кое-что. Существовала возможность, что второе ведро отравлено, а первое оставалось чистым, хитрости ради. Но человек только что пил из него, и он стоял перед ними, смеясь, довольный собой.
– Да, мы тебе заплатим, – сказал Цзыцзи, приняв решение.
Он не хотел, чтобы его убили собственные люди, и ему очень хотелось выпить ковшик-другой этого вина. Он прибавил:
– А завтра ты можешь отнести на шелковую ферму два ведра и предложить им их даром, а не за десять монет. Они простят тебя, и ты это знаешь. А теперь тебе надо развернуться и идти домой.
Мальчик уставился на него. Потом кивнул головой.
– Ладно. За двадцать пять. Деньги вперед.
Люди Цзыцзи радостно завопили. «Первый радостный звук за весь день», – подумал он. Судья поспешно сунул руку в недра своей одежды и отсчитал монеты (и одновременно показал свой слишком толстый кошелек). Все остальные встали и смотрели, как он кладет деньги в ладонь продавца вина.
– Ведро ваше, – сказал мальчик. – Ну, вино ваше. Мне нужно ведро.
Один из солдат Цзыцзи взял его и, выказав больше здравого смысла, чем другие торговцы до него, отнес его в тень. Другой бросился доставать из тюков на одном из осликов два черпака. Они столпились вокруг ведра.
Сделав над собой почти сверхчеловеческое усилие, стараясь проявить сдержанность руководителя, Цзыцзи остался стоять на месте.
– Оставьте мне два последних черпака! – крикнул он. Интересно, завоюет ли он этим хоть какое-то их расположение.
Он сомневался, оставят ли они ему два черпака.
Другой отряд отошел на свою сторону дороги, громко болтая и смеясь: они пережили приключение и очень быстро выпили вино. «Наверно, теперь они уснут», – подумал Цзыцзи.
Продавец вина отошел от обеих групп и присел тень, в ожидании своего ведра. Ему только что облегчили дневной труд. Он сможет повернуть обратно и уйти домой.
Цзыцзи наблюдал, как его люди окружили вино и пьют слишком быстро. Судья, как и следовало ожидать, только что выпил третий ковш. Никто не собирался ему возражать. Кроме Цзыцзи, наверное. Он нехотя встал. Его больше обрадовало бы, если бы они сделали все, как положено, и сами принесли ведро с двумя последними черпаками вина своему командиру.
Он вздохнул. В наше время редко поступают, как положено. Они живут в печальном мире. Он бросил взгляд через дорогу, на лес на другой стороне.
Все шестеро торговцев выходили на дорогу. Трое держали в руках мечи. Двое держали свои посохи, как оружие. Продавец вина поднялся на ноги. И не спеша подошел к другим торговцам. Один из них подал ему короткий лук и колчан со стрелами. Это человек улыбался.
Цзыцзи открыл рот и издал предостерегающий крик.
В ту же секунду судья тяжело рухнул на траву. Мгновением позже еще один из людей Цзыцзы сделал то же самое. Потом упал третий.
За ужасающе короткий промежуток времени все они уже лежали на траве, словно одурманенные. «Разумеется, они одурманены», – подумал Цзыцзи. Он оказался один лицом к лицу с семью противниками.
– За это не стоит умирать, – мягко произнес юный продавец вина.
Кажется, он здесь стал самым главным, невероятно. Его лук был нацелен на Цзыцзи. Он прибавил:
– Хотя, если вы настаиваете или считаете, что нет смысла жить дальше, я вас убью.
– Как…? – заикаясь, проговорил Цзыцзи.
– Стрелой, – гладковыбритый человек, который, как казалось раньше, был предводителем торговцев, рассмеялся.
– Нет, Фан. Он спрашивает, как мы это сделали. Это думающий солдат. Некоторые из них думают, – поведение голого по пояс продавца вина изменилось. Он уже не выглядел таким юным.