Враги подтаскивали к частоколу лестницы.
Мы находились сверху, за надежным забором. Но враги, прикрываясь щитами, неумолимо двигались вперед. Кед что-то командовал. Кто-то из моих товарищей сбрасывал на головы нападавших булыжники, кто-то старался зацепить копьем или кинжалом. Мы отталкивали лестницы, но их ставили снова.
В конце концов нам пришлось слезть с помоста и отойти назад. Атакующие гнилостным потоком хлынули через изгородь.
Но мы и не думали сдаваться.
Бессчетное количество ударов. Жжение в спине.
Тянутся чьи-то руки, чье-то оружие жаждет погрузиться в мою плоть. Рядом падают трупы. Свои, чужие… Одинаковые грязные тела, размытые движения окровавленных конечностей.
Я перехватываю руку нападающего. Совершенно рефлекторно ухожу от удара слева, ногой выбиваю нож у человека с бородой. В очередной раз отмечаю про себя, что слишком хорошо дерусь.
В следующую секунду, воспользовавшись чужим оружием, перерезаю горло бородачу, прыгаю назад и всаживаю нож в спину первого из нападавших.
Лязг металла, хрипы и надсадные стоны пострадавших.
Я пропускаю удар дубиной. Мир замедляется, звуки становятся ниже. Бедная моя голова! Я ведь знал, что он будет бить. Почему не среагировал?
…Солнечные дни и сосновый бор, звездное небо надо мной…
Человек, что ударил меня, падает с проломленной головой. В мозгу мелькает запоздалая мысль, что это я так ударил его. Кулаком.
Секундное затишье. Я успеваю заметить, что огромное существо вырывается из хаоса схватки и несется ко мне…
…Мы с Пашкой лежим на крыше, и тонкий аромат трав причудливо сплетается с комариным звоном…
Кед перехватывает тварь в воздухе и насаживает на длинный кинжал, вместе они падают и скрываются за фигурами сражающихся…
…Теплые мамины руки и завтрак с бликерсами в уюте просторной кухни…
Перед глазами все плывет. Немое кино. Горячая жидкость течет по лицу. Я устал, нужно отдохнуть. Прилечь ненадолго, отрешиться от этой дурацкой битвы.
…Ко мне бежит Наташа. И в ее глазах сверкают озорные огоньки. «Любимый!» — кричит она, и за ее спиной в небо выстреливает фонтан радужного огня…
Из последней иллюзии я не смог окончательно выйти. Сознание запуталось, меня закрутило в водовороте вероятностей. Я скользил по самой грани жизни, как умелый спортсмен-виндсерфер скользит по гребню волны.
…С кем-то разговаривающий Кед, странное создание, шепчущее ему на ухо непонятные слова. Я силюсь вникнуть в смысл беседы. Сознание буксует.
Повсюду тьма, словно я в открытом космосе. Мне мерещится взрыв в темноте над островом, затем вспышки сгорающих космолетов и белый кабинет с мягкими стенами…
А потом меня разбудил Кед.
— Очнись! — прохрипел он и шумно высморкался себе в ладонь. — Мы победили!
Я поднялся. Оказалось, что я лежу на траве неподалеку от своей хижины.
— Что случилось? — ощупывая затылок и морщась от боли, спросил я.
— Я нашел тебя после боя и оказал первую помощь. К счастью, ничего серьезного…
— Это был Жирный?
— Жирный, собственной персоной. И еще жители Колодца. Добрались до нас, суки!
— Да-а, — протянул я, приглаживая волосы. — Извини, Кед, что лег так быстро.
Во рту было нехорошо. На зубах скрипел песок. Жутко болел заново сломанный нос. Я сплюнул. В слюне оказалась кровь и кусочки зубов.
— Ты еще проявишь себя. Будешь возглавлять нашу операцию по спуску в недра Колодца, — Кед криво улыбнулся.
Я удивленно оглядел его и только сейчас заметил, что капитан весь в крови, а его рука безвольно висит вдоль тела.
— Да, Сергей. Нам там совершенно нечего делать. Но есть две причины, по которым туда нужно спуститься.
— И что за причины? — Я покрутил головой, потрогал шею.
— Во-первых, к нам приходили те два старика вчера, помнишь? — Кед выжидающе посмотрел на меня, я кивнул и заметил, что у командира дергается уголок века. — Они поддержат нас. Это старая группировка, уважаемая на острове. Нам же сейчас нужна помощь, как никогда.
Я представил, что будет, если наш клан исчезнет. Слишком многим попортили мы кровь в Забвении. Нас будут искать. По крайней мере, Кеда и других заметных членов группировки — точно. Будут искать и убивать по одному. Хотелось верить, что меня специально разыскивать не станут.
Кед рассказывал всем о том, что хочет объединить заключенных, восстать и торговаться с начальником тюрьмы за возможность амнистии. Мол, станции слишком нужен псилин, чтобы оставлять без внимания наши требования.