Выбрать главу

Холодный порыв ветра подхватил снег, лежащий у меня под ногами и швырнул в лицо мужчины. Тот стал бледнее. Вместе с ветром показалось и местное светило. Мне стало хорошо видно мужчину. Он весь был покрыт коркой льда, благодаря которой и смог подарить мне холод своих рук.

— Пойдем, я покажу тебе Таунару. Это планета из немногих, где я могу постоянно был осязаемым. — Он горестно усмехнулся. Посмотрел в небо, будто вспомнил что-то печально, а потом снова обратил свой взор на меня. — Обещаю, я не причиню тебе вреда. И все слова, сказанные Карланисом, не будут исполнены. Зачем мне душа столь слабого создания?!

И правда, что с меня взять, подумала я. А мужчина рассмеялся, будто прочитав мои мысли.

Кериан провел меня в небольшой домик посреди заснеженной вечности. Оказалось, это спуск в катакомбы, где расположился целый мир. Тут я согрелась и уже не смогла держать за руку тень. Лишь несколько мокрых капель напоминали о ранее подаренном холоде.

В помещение, куда меня привели имелось несколько лавок, расставленных по всему периметру комнаты, а посередине огромная стеклянная труба, с одной стороны которой имелась открытая топка. Туда сопровождающий кинул пару продолговатых блоков. Огонь тут же жадно зарычал, радуюсь угощению.

Кериан предложил мне присесть на лавочку и согреться. Очевидно, это помещение служило своего рода бункером для обогрева посетителей, которых не желали впускать в дом, но и оставлять на холоде не могли.

— Я не буду рассказывать тебе свою историю. Поскольку скоро ты и сама сможешь лицезреть моего приемника. Того, кто повторяет мои ошибки, сам того не подозревая. Потомки постарались на славу и стерли все воспоминания обо мне. — Мужчина тяжело вздохнул, а потом продолжил.

Оказалось, что от меня ничего особенно не требуется. Никто не собирается убивать или принуждать меня к чему-то. Просто несколько капель крови, благодаря которым Кериан снова сможет стать человеком.

— Я пообещал своим собратьям, что верну им былое величие. Ведь мы истинные дети Юты, а цверги захватчики, что обманом поработили нас и сделали своими тенями. Но теперь глядя на тебя и на того, кто так сильно жаждет получить твою кровь, я понимаю насколько нелепы все мои обещания. Нас просто истребят. Слишком мало осталось тех, кто способен помнить былое. Да и вообще способен думать, а не быть тряпичной куклой в руках хозяина.

Я сразу поняла, что он рассказывает о созданиях белых туманов.

— Цверги давно научились существовать вне теней. Им больше не нужно мифическая сила. Оружейная мощь — вот их преимущество. А ведь когда-то мы могли выбирать иметь плоть или оставаться бестелесными духами.

Молодой на вид и такой старый в рассуждениях. А в глазах пустота и усталость. И мне стало ужасно жалко этого сильного мужчину. Я протянула руку в знак согласия.

Баек То уколол мою руку длинной иглой на конце которой образовалась алая капля.

— Я могу изменить состав твоей крови. — Предложил Кериан и на руке его заклубился туман. Сопровождающий закрыл этот туман двумя половинками сферы, а потом передал ее мне. На внутренней поверхности образовались капли.

— Процесс займет несколько дней, как только сфера станет прозрачной, выпей воду. Она безопасна. Твоя кровь изменит свой состав на несколько месяцев. Ему должно хватить времени обезопасить тебя.

— Кому, — удивленно спросила я.

А за спиной раздалось усталое:

— Мне.

Оглянувшись я увидела Александра. Лицо и тело мужчины больше не закрывала броня костюма. И я смогла рассмотреть его полные тоски и печали глаза.

Больше разговоров не велось. Мы поднялись на ледяную поверхность планеты. Баек То крепко сжимал колбу с моей кровью в руке, согревая ее на морозе. Ветер поднял целую бурю, будто сам мир сопротивлялся задуманному тенью. Если бы я знала тогда, что он сделает, то не позволила взять своей крови.

Кериан протянул руку, коснулся моих растрепавшихся на ветру волос и пожелал удачи, глядя на Александра. У меня создалось впечатление, что они давно обдумывали подобный план.

Иглу с кровью тень просто раздавил в своих руках, пока та не успела застыть на морозе. Все его тело тут же покрылось красным инеем, словно причудливой сеткой.