Мы бежали в ту часть сада, где расли лечебные травы. Возможно, я ошибалась и растения просто имели характерный запах, схожий с лекарственными травами на Земле.
Белоснежные крылья волочились по дорожке и пачкались на концах, но императора мало волновал его внешний и прещентабельность. Мужчина всегда был изгоем. И, видимо, не собирается менять сей факт.
Высокое здание со шпилями и колоннами встретило нас открытыми дверьми. Лечебный корпус. Здесь обитало множество хентериек и журавлей с Аль-Тери. Каждый занимался своим пациентом. Удивляло то, что нуждающиеся в помощи не имели отдельных комнат.
Койти отделяли друг от друга только тонкие тканевые перегородки. Абсолютное доверие к окружающим и лечебному персоналу. На жестокой Марине я впервые увидела такое.
Уловив мою расстерянность, Санис улыбнулся. Он спокойно проследовал мимо коек к серой неприметной двери. Оказывается господ лечили отдельно, что не удивительно.
Карланис лежал на боку в специальной капсуле. Зеленоватый дым окутывал словно покрывалом, размывая образ мужчины. Цверг смотрел не отрываясь на Амелис, только она сейчас занимала его ествество. Мое сердце закололо от обиды.
— Я выбрал тебе жену, Лан. Прошу любить и жаловать!
С этими словами Александр толкнул меня на встающего из капсулы друга. Последний схватил меня за плечи, не давая упасть.
Несколько минут Карланис вглядывался в мое лицо, изучая и пытаясь понять нежданную заботу о собственном враге. Ведь Маришка не скрывала своего презрения к марианской империи.
Лан не увидел и не признал меня. Я слегка улыбнулась и вывернулась из его объятий.
— Я же говорил, — неожиданно произнес цверг, снова хватая, — тебе не стоило улыбаться!
Повернул голову к ииператору и с мальчишеской улыбкой проклял всех чертей, совершенно по-земному. В этот момент безграничное счастье охватило и наполнило мою душу. Мягкое лучистое оно предавало сил, давая надежду. Я хотела протянуть руку и каснуться лица мужчины, выражая свою нежность, но вовремя опомнилась. Александр и без явного выражения чувствовал мои эмоции и испытывал неприязнь.
Как только выяснили все вопросы, связанные с обрядом, и закончили упреки в мою сторону, то начали думать о будущем.
План императора был довольно прост, Санис вообще не любил многоходовки, в отличии от Лана. Хотя император был не так прост, как желал нам казаться. Завтра на галактический совет будет вынесено решение о разрешении браков между хентерийцами и цвергами.
— Почему они были запрещены? — тут же озвучила я свой вопрос.
Карланис покачал головой, выражая негодование. А вот Александр ответил:
— Тебе сложно понять, поскольку земляне мало знают о своей духовной оболочке. Вы бережете тело, забывая о сути. Хентерийцы — это блуждающие духи. Они свободно обитают на своей планете. Когда марианцы высадились на планете, то были выпиты духами, те их жизненная энергия пошла на продолжения существования духа. Поскольку в дали от плоти суть рассеивается в галактическом хаосе.
Цверги — симбиоз созданий туманов и умирающего мира Цвергани. Захватчики переселились на юту, подчинили себе духов, поскольку имели сильную плоть. Создания туманов не смогли сопротивляться и со временем потеряли рассудок, превратившись в безликих теней. Тех, кто сохранил разум уничтожали.
Грубо говоря, брак хентерийки с цвергом может дать ход геноциду одного из народов, как это было с созданиями туманов. Возможно, совет одобрит единичный случай, — Санис устало посмотрел на меня. — Это одна из немногих возможностей тебе официально находится на Юте.
На этих словах пошевелилась и застонала Амелис. Мы с императором покинули лечебный блок, а Карланис остался ухаживать за девушкой.
У выхода из сада я спросила Александра, почему тот помогает мне.
— Чувство вины гложет меня. Я не смог спасти кое-кого дорогого для Карланиса в прошлый раз, попробую теперь.
Не продолжая рассуждений, он добро зашагал вперед. А в моей голове вертелся только один вопрос: "А как же твое сердце и твои чувства?"
Утром мы цвергом покинули Марину в надежде на удачный исход галактичеких дебатов. Вот только Лан стал словно чужой. Он избегал любое общение со мной, видя другую женщину. Обида закатывала волнами, принося с собой соленые слезы. В какой-то момент я не выдержала и спросила на прямую, в чем дело?!
— Одон пошлет убийц в храм, как только мы приземлимся. И ты и твое тело перестанете существовать. Император будет обвинен в предательстве..
Не веря своим ушам, я перебила мужчину словами:
— А ты зайдешь на трон.