Денецкий при виде этого вообще замер как громом пораженный, наконец громко сглотнул и сдавленным голосом спросил:
– Синклитик, а вы всех гостей так принимаете?
– Ну что вы, темник, – промурлыкал я в ответ. – Только самых важных и почетных. Протокол-с. Ну а теперь прошу к столу.
Одной рукой я указал внутрь зала, а другой дружески обнял Костю за плечи. Тот влетел внутрь как ужаленный, едва не сбив с ног мажордома (вообще-то я знал, что он у нас есть, но никогда не встречал), собравшегося препроводить нойона к его месту.
Немного он, правда, успокоился, когда понял, что сидеть мы будем на разных концах стола, и даже, покуда мажордом рассаживал свиту согласно табели о рангах, проявил признаки реанимации аппетита – начал разглядывать, что у нас на столе.
На столе чего только не было! Картошки жареной не было, например, макарон по-флотски не было тоже, селедки под шубой или салата «Оливье» я как-то тоже не разглядел. Даже борща не наблюдалось. Зато было много всего разного, о названии чего я понятия не имею.
В начале обеда я нойона не доставал – рот от запахов так слюной наполнился, что вести беседу, не забрызгав половину присутствующих, было бы никак невозможно. Да и желудок настойчиво требовал: «Хозяин, покорми меня». Так что суп, жидковатый, на мой вкус, и подозрительного коричневатого цвета, я толком не распробовал – заглотил зараз. Ну… вроде ничего. Моя молодежь тоже наворачивала за обе щеки, и лишь доместик схол проявлял чудеса выдержки. Даже подталкивал меня тихонько ногой под столом, когда необходимо было провозгласить очередной тост.
Ну кушать очень уж хотелось.
Однако, утолив первый голод, я все же нашел в себе силы приступить к выполнению своего плана и завязал с послом светскую беседу.
– А как вы находите нашу планету, темник? – с невиннейшим видом полюбопытствовал я.
– Как понимаете, синклитик, – отвечал подобревший от пищи нойон, – я не имел возможности ее осмотреть иначе чем из космоса. Но с орбиты она производит впечатление довольно положительное. Бизанциумцы, я так понимаю, разместили большую часть поселений в субтропиках?
– Ах, ну что вы, конечно же нет, – произнес я, всем своим видом желая показать, что это в принципе невозможно. – В этой климатической зоне у нас и впрямь крупные поселения курортного плана, однако они наполовину пустуют.
Денецкий удивленно вскинул брови и часто-часто заморгал, веки у него были накрашены зелеными тенями.
– Но… отчего?
– Ну сами посудите, ну грешно же промышленными выбросами портить такую замечательную природу. Там загорать надо, на пляжах нежиться, отдыхать – а тут шахта какая или вовсе завод. Что это, скажите на милость, такое? – Я едва сдержался, чтоб не перейти на гнусавый тон, но пару раз жеманненько ручками все же всплеснул. Не переиграть бы. – Нет, нет и нет, это совершенно неприемлемо с точки зрения экологии. Вот тундру, степи, пустыни и вечную мерзлоту – их не жалко. Там у нас моногорода разбросаны и все такое. А кто хочет отдохнуть, тех милости просим в курортную зону.
– Вот как? – Каракорумский посол смотрел на меня удивленно. – И что же, это не вызывает недовольства? Эмиграцию?
– Ну не без того. – Я скорчил кисляк. Спасибо, Лена, у тебя научился. – Но у нас недурные заработки, хорошие развлечения и казино, полная свобода почти во всех планах, так что охотники до воли тоже приезжают.
– Мне доводилось слышать о крайне, гм, либеральных законах, установленных вами, – осторожно произнес Денецкий. – Кажется, у вас тут даже однополые браки разрешены…
– Господи, а что такого? Ну любят люди друг друга, так пускай живут вместе! Правда, церковники выступали против, так что пришлось оформить это не как брак, а как договор, но по сути вышло одно и то же.
– Мм… И что еще из таких вот новшеств вы ввели? Возможно, – тут он закашлялся, – мы смогли бы что-то перенять.
– Ну, – я покрутил в воздухе кистью руки, – наркотики разрешил, например. Мы их по всей республике поставляем. Не всюду, правда, легально… Ну, вы меня понимаете.
Костя кивнул, глядя на меня большими-большими глазами.
– Азартные игры почти все разрешены, без ограничений на ставки. Вот «Русскую рулетку», правда, пришлось завернуть. Слишком уж много стрелялись по пьяни. Проституцию легализовал, причем в самых разных формах. У нас можно найти практически все, что угодно, на любой, самый изощренный вкус. Вы, например, не желаете после пира чего-то такого экзотического?
– Нет. Благодарю, нет, – как-то слишком поспешно ответил он и покосился сначала на Ромку, потом на Димана.
Роман вспыхнул и уставился в тарелку. Нет, не потащу я его по бабам – уметь так вовремя краснеть – это талант, от природы даденный.