А уж какое счастье у него при этом на морде было написано, ну прям несказанное!
– Все же зря собрались не на Роксане, – усмехнулся я. – Секретность – это хорошо, но у нас культурная программа просто замечательная. – Бросив на столешницу свой планшет, я уселся и подмигнул темнику: – Верно, нойон?
Юсупов и Тоноян, между которыми я сидел, сделали явственно заметные попытки отодвинуть свои насмерть прикрученные к полу кресла в сторону, а Костя ответил мне мрачным взглядом.
– Да и хозяин из меня хлебосольный, – невинным голосом закончил я.
– Никак не могу пожаловаться на ваше гостеприимство, синклитик, – через губу процедил Денецкий. – Однако мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать его.
– Да? Тогда, может быть, приступим к обсуждению темы нашей конференции? Какая она у нас, кстати?
– Дивуюча зухвалість бізантійська, – негромко хмыкнул Шейко.
– Вот как, сенатор? Наглость? – Я мило улыбнулся в ответ. – А я-то полагал, что не менее потрясающая жадность четырех других государств нашего Звездного скопления.
– И это в чем же она проявляется, уважаемый? – нахмурился Тоноян. – Помнится, это Бизантий влез в раздел Ахайи, хотя его никто туда не звал.
– Причем нагло, в ультимативной форме, – поддержал его Али.
– Так именно потому, что никто не позвал, – пожал плечами я. – И форма оттого именно такая. Думается, что мягкий дипломатический протест не отвечал бы интересам моей державы. И, положа руку на сердце, никак бы не повлиял на намерение хурала, сената, азнавура и логретты произвести раздел Ахайи. Или вы будете это оспаривать, господа?
Юсупов, которого до начала шоу я вообще и с щетиной-то не видел ни разу, огладил свою аккуратную бородку (интересно, накладная или местные кудесники отрастили?), намереваясь высказать что-то глубокомысленное, однако Хачик ринулся в наступление раньше:
– Я, уважаемый, никак не могу понять одного момента. – Он чуть наклонился вперед и добавил в голос стали: – А почему мы вообще должны принимать во внимание чье-то мнение? Нет, если бы вы были ахайским архонтом, я бы понял вашу озабоченность…
– К тому же Бизантий и Ахайя не имели до последних дней никаких торговых и политических отношений, – заметил Шейко. – Поэтому ваши интересы тут никак не ущемляются.
– Теперь ущемляются, сенатор, – парировал я, протягивая ему свой планшет с выведенным на экран текстом договора «О дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи между республиками Бизантий и Ахайя». Без секретных протоколов, разумеется. – Ознакомьте коллег, пожалуйста. Что же касается вашего вопроса, азнакван, – теперь я обернулся к Тонояну, – то могу ответить почему. По правилам общежития. Образно говоря, Ахайя живет с нами в соседней квартире, и мы считаем, что, раз уж она переведена в разряд имущества общего пользования, мы имеем право на свою долю квадратных метров при ее разделе.
– С тем же успехом Каракорум может претендовать на вашу жилплощадь, – сдержанно усмехнулся в ответ он.
– А Каракорум претендует, нойон? – Я повернулся к Денецкому.
– Нет, – нехотя ответил он. – Но в случае конфликта обязательно будет.
– О, полагаю, до конфликта не дойдет.
– Уверены? – хмыкнул Али, принимая мой планшет у Максима.
– Разумеется, – кивнул я. – Во-первых, наша стратегия ориентирована на ведение оборонительных действий в случае войны, так что победа над нами, даже если она и случится, достанется Каракоруму столь дорого, что война им просто не выгодна.
Недодениц скептически усмехнулся, на что я ответил почти влюбленным взглядом в его адрес. Усмешку с его лица как кислотой смыло.
– Ну и кроме того, синклит Бизантия имеет план мирного урегулирования имеющегося между нами спора. – Я выдержал небольшую паузу. – И поверите ли, господа, он даже предполагает формальное сохранение независимости Ахайи.
– Это-то еще зачем? – изумился Денецкий.
– Гранд политик, нойон, – усмехнулся Али. – Не будем выглядеть агрессорами и завоевателями ни в чужих глазах, ни в глазах своих граждан, не все из которых войну поддерживают. Я верно уловил вашу мысль, синклитик?
– Опять же никаких жертв, разрушений, партизан и саботажа, – кивнул Шейко. – Интересное предложение, занятно будет послушать мирный план Бизантия.
– Все верно, господа, – кивнул я. – Никакого вторжения, разрушений промышленных объектов, гибели наших и ваших солдат. Нам достаточно просто навязать кабальные экономические условия нашим соседям, такие, чтоб их экономика питала нашу, ну и самую малость свою. При этом Ахайю даже размерами армии и флота можно не ограничивать – она, перестав быть державой, просто не сможет создать хоть сколь-либо заметные для кого-то, кроме пиратов, военно-космические силы.