— Не вижу ничего смешного.
— Брось, мы здесь одни, поэтому можно на минутку забыть о политкорректности. По мне, так это просто анекдот: девушка пришла, чтобы устроиться на работу, а ты ей — раздевайтесь! Ха-ха-ха…
Предпочтя не реагировать, Роджер молча подписал очередную бумагу и с мрачным видом протянул Джоан.
Та взяла, ладонью другой руки промокая выступившие на глазах слезы. И тут ее посетила смутная догадка о том, что Родж чего-то недоговаривает. Чего-то такого, из-за чего он и впал в раздражительность.
Но что это может быть?
Джоан вгляделась в лицо шефа, пытаясь разгадать секрет, но попытка не увенчалась успехом. Тот сидел с бесстрастной физиономией, и проникнуть в тайну застывшей маски ей не удавалось.
Боже правый, неужели здесь что-то личное?! — сгорая от любопытства, подумала Джоан.
— Ладно, прости, если что не так сказала… А что эта Даффи Ричардсон профессиональный видеооператор?
Роджер на миг задумался, вспоминая детали разговора.
— Нет, просто любит это занятие. Вообще-то она библиотекарь.
— Как же ей удастся совмещать две работы? — недоуменно сморщила Джоан лоб.
Роджер взглянул на нее с удивлением.
— Какие две работы?
— Ведь Даффи должна будет и в библиотеке сидеть и операции снимать.
— А, ты об этом… В библиотеке ремонт, поэтому сейчас Даффи свободна. — Тут в глазах Роджера промелькнула какая-то мысль, и он произнес: — Постой, ты думаешь, что Даффи из Миннеаполиса? Нет, она из Брикстона.
Джоан вскинула брови, затем кивнула — мол, понятно.
— Гостит здесь у кого-то?
— Э-э… насколько я понял, она пока живет в гостинице. А что?
— Нет-нет, ничего, я просто так спросила. Значит, это девушка из провинции… Наверное, захотелось вырваться куда-нибудь, проветриться, вот она и приехала сюда…
Роджер покачал головой.
— Ошибаешься. Даффи Ричардсон стала победительницей конкурса видеофильмов… что-то там о родном крае… и поэтому ей нужно было присутствовать на церемонии награждения.
— Хм, вот почему ты взял ее на работу, — усмехнулась Джоан.
Почуяв подвох, Роджер взглянул на нее исподлобья.
— Почему?
— Все-таки хоть какая-то гарантия, что все будет сделано как надо, — пояснила та.
— Ну да, — вяло подтвердил Роджер. — Ну да…
Он даже себе самому боялся признаться, что основным фактором, повлиявшим на решение внять мольбам Даффи и дать ей возможность задержаться на месяц в Миннеаполисе, являлась красота ее тела.
Пока Роджер размышлял, Джоан занималась примерно тем же. Свидетельством тому стал следующий ее вопрос:
— У Даффи совсем никого здесь нет?
— Откуда мне знать? Я вижу ее впервые в жизни. — Хотя предпочел бы не видеть совсем, добавил Роджер про себя. — Но если она живет в гостинице, то, думаю, ни родни, ни знакомых у нее в Миннеаполисе нет.
— Наверное, нелегко ей с непривычки, — вздохнула Джоан. — Ну да ничего, ты будешь рядом, в случае чего дашь девчонке совет.
Роджер бросил на Джоан сердитый взгляд.
— Ты это брось! В няньку я превращаться не собираюсь.
— Никто тебя и не заставляет, — поспешно произнесла та. — Просто это в порядке вещей, когда местные жители подсказывают что-то людям, впервые оказавшимся в их городе. Иными словами, я всего лишь хотела сказать, что ты… ну не оставишь девчонку без внимания, что ли…
Угадала, мрачно подумал Родж. Только будущее время здесь ни к чему, потому что мое внимание уже словно приклеилось к этой Даффи Ричардсон, откуда она только взялась на мою голову!
— А она миленькая, — негромко заметила Джоан.
— Тебе-то откуда знать! — Фраза вылетела раньше, чем Роджер успел сообразить, насколько двойственен ее смысл. Ведь Джоан не видела Даффи обнаженной, это испытание выпало ему.
К счастью, Джоан осталась глухой к нюансам.
— Я успела рассмотреть ее в коридоре, — пояснила она без всякой задней мысли. — Редко встретишь девушку, которая бы так радовала глаз. А эта просто очаровательна. Именно то, что я подразумеваю, когда описываю, какой хотела бы видеть твою будущую… — Джоан прикусила язык, явно не желая произносить какое-то слово, однако Роджеру не нужно было уметь читать мысли, чтобы понять, что она имела в виду. Твою будущую жену — вот что!
Вообще Джоан держалась с Роджером как подруга. Но иногда ее настроение менялось, и она принималась разговаривать с ним как мать. Роджер ничего не имел бы против — тем более что разница в возрасте у них составляла двадцать три года, — если бы во время подобных разговоров речь не заходила бы о его холостом положении.