Прибор фирмы "Уоткинс" был сделан не для любых летательных аппаратов, а только для разведывательного самолета "У-2", который сам достоин Книги рекордов.
Да, нелегкая выпала судьба Георгию Ивановичу Стаднюку. Бывает испытание славой – очень трудное. Ему же досталось испытание обещанной славой. Не здесь ли и кроется причина такого резкого различия между "ранним" и "поздним" Стаднюком?Вернемся, однако же, в палатку на лесной поляне. Выбравшись из спального мешка, я принял дежурство и сделал первую закладку дров в печку. Сидел и смотрел на огонь, пляшущий за щелястой дверцей. Я думал о Ней, желанной и неведомой. Приливы неизжитой нежности захлестывали душу. Душевная моя рана уже затянулась к тому времени и, если тревожила иногда, так только в туманных предутренних снах. И так хотелось любить и восхищаться любимой, чтобы каждый день и каждый миг твоей жизни был освещен ее присутствием, вознаграждая твое щедрое мужское служение ей. "Несет ли мне Новый год желанную встречу?" – загадал я под пляску огня в печурке...А выдался он совсем неплохим, этот 61-й! Была у нас свирепая Хамсара, невиданной чистоты и синевы таежная река. Мы прошли все пороги. Класс плотогонного мастерства неизмеримо вырос по сравнению с прошлым летом. Неизменным напарником на кормовой греби плота был у меня Алешка Пересветов из Проблемно-физической лаборатории нашего НИИ. Окатывало с головой, когда плот слетал с водяной горки порога и зарывался в валы. Очки у Алешки были прочно прибинтованы к голове, он тут же слеп от воды, заливавшей стекла, и приходилось кричать ему: "Лешка, влево бьем три раза – раз! – два! -три! Суши весло... Теперь вправо пять раз – и раз! – и два!"А в начале сентября вдруг выяснилось, что ОКР "Эллинг" под угрозой провала. Все дело было в магнитах, поставляемых Ленинградом. Они имели узаконенный, но недопустимый разброс по осевой асимметрии магнитного поля. Требования на этот параметр были заложены еще в 56-м году, когда разрабатывалась "Элегия". Пока поставки нам магнитов шли "из науки" Ленинградского НИИ, фактические разбросы были невелики. Но стоило ленинградцам передать свою разработку в цеха серийного завода, как заводчане воспользовались "широкими воротами" на разброс, и "Эллинг" тут же стал "затыкаться". Это я и обнаружил, вернувшись с Хамсары. Если из десяти запускаемых в сборку "Эллингов" удавалось получить параметры на единственном, мои подчиненные считали это уже успехом. В дело вмешался Стаднюк:– С такими "успехами" мы пустим по миру наше рабоче-крестьянское государство. Величко, отправляйся немедленно в Ленинград! Любой кровью нужно откорректировать технические условия на магниты, ужесточить допуск на асимметрию... Да, я согласовывал технические условия. Да, я проморгал. Но в Ленинград поедешь ты и будешь сражаться за правое дело тоже ты, иначе двухлетней работе твоей и твоего коллектива – грош цена. Не все же тебе по тайге шастать, покажи нам здесь, какой ты герой! Иди, Саша, оформляй командировку, тем более, что в Ленинграде ты еще не был.Рано утром в понедельник я вышел на почти безлюдный Невский проспект, освещенный низким заспанным солнышком. Шпиль Адмиралтейства с корабликом заставил беззвучно ахнуть – началось чудо узнавания. Через арку Генерального штаба я вышел на площадь, обогнул Зимний дворец и поразился какой-то обыденной домашности запыленных окон цокольного этажа на южной стороне дворца. На солнышке у стены серая кошка щурила желтые глаза. Под ногами сквозь щели между булыжниками росла трава... И вот уже свежий ветер с Невы омыл мне лицо, а прикосновение к серому граниту набережной породило чувство родства и признательной нежности...Я перешел по мосту Неву и сел в троллейбус, плотно набитый едущим на работу людом. Мне подсказали, где надо сойти, и я остановился перед большим серым зданием, увидел табличку с надписью "Бюро пропусков", и сердце заколотилось так, будто и впрямь предстояло прохождение грозного речного порога.Разработчиком магнитов оказалась женщина лет сорока Лидия Степановна Соболева, яснолицая и сероглазая, и с такими пушистыми и густыми бровками, что невольно подумалось: не по ее ли милости такие брови называют соболиными. Она спокойно выслушала мое претензии, коротко объяснила мне, почему не удается в процессе серийного производства уверенно управлять разбросом осевой асимметрии. Из ее спокойной неторопливой речи никак нельзя было уяснить ее собственное отношение к проблеме. Соболева не торопилась излагать свою точку зрения.Интересно, как бы повел себя Стаднюк перед этой спокойной женщиной? Давил бы авторитетом, как давит нас. щенков? Блистал бы холодной иронией, заставляя Соболеву саму мучительно искать выход? Или смиренно молил бы об участии в горестной судьбе гибнущего на корню прибора "Эллинг"?.. Едва ли все это подействует на Соболеву. В конце концов, разработка магнитов давно закончена и технология передана на завод, а для завода сужение поля допуска грозит резким снижением процента выхода годных изделий. Никто на это не пойдет... Но решение все равно должно быть найдено, потому что один "Эллинг" стоит примерно в тысячу раз больше одного магнитика, и браковать готовые "Эллинги" несуразно и дико. А не ущербна