Я выразил сожаление, что из-за меня расстраивается туристский поход, рассчитанный на много дней.
— А мы его повторим, — обрадовалась Таня. — С самого начала. И обязательно все вместе. А сейчас только позавтракаем.
Во время завтрака мне пришлось выслушать всевозможные предложения. Все сходились на том, что странствовал я не в будущих эпохах Земли, а в каком-то другом мире. В доказательство Орион привел пример, удививший меня. Оказывается, в системе Альтаира нет населенных планет. Вокруг голубой звезды вращаются не три, а пять планет — те самые безжизненные планеты, какие наблюдал Иван Бурсов до черной аннигиляции.
— Постойте! — воскликнул я. — Сейчас, когда я узнал вас и вашу эпоху, верю, что Земля в будущем не может быть такой. Но… Но я ведь жил среди людей. Внешне таких же, как вы. Что же это?
— А вот что… — Орион немного подумал и воскликнул:-Дискретное развитие!
Торопливо и не очень ясно он начал излагать гипотезу дискретного исторического развития. По словам Ориона, получалось, что странствовал я в реальности… несуществующей.
Таня иронически захлопала в ладоши, затем, подняв палец, пояснила мне:
— Орион у нас не только мистификатор, но и выдающийся мистик.
— Тебе, Орион, надо излагать свои гипотезы в художественной форме, — сказала Вега. — Пиши фантастические романы. А сейчас слово Сергею. Что ты подумал, когда очутился в нашей эпохе?
— Подумал, что с высот будущего упал в семнадцатый или восемнадцатый век. А потом вот что произошло…
Мой рассказ о том, как я нашел остатки высоковольтной линии и шоссейной дороги, развеселил слушателей. Орион встрепенулся.
— Сергей ошеломил нас своими приключениями. Сейчас мы возьмем реванш!.. Вот слушай. Еще в твоем столетии леса и луга отступали под натиском гремящей техники. Кругом дымили заводы и фабрики, земля содрогалась от железнодорожного и автомобильного транспорта, а в воздухе с каждым годом нарастал реактивный гул. Человек и природа сжались и потеснились. Так вот, сейчас этого нет. У нас произошло возрождение природы. Да, да! Настоящее возрождение… Обшарь, Сергей, всю планету и нигде не найдешь ни заводов, ни шахт, ни дорог. Одни только города и поселки, утопающие в зелени и шумящие фонтанами. Никаких колес. Люди ходят пешком, а в воздухе одни птицы… Как ты думаешь, в чем дело?
— Наверное, электростанции, заводы, транспорт и все прочее под землей, — предположил я. — Изгнание техносферы под землю.
— Не только под землю, но и в космическое пространство, — сказала Таня. — Основную энергию, например, отсасываем от расточительного Солнца. Вот и получилось: земля — людям, воздух — птицам. А люди летают и перемещаются в подпространстве.
— В гиперпространстве, — бросил Орион. — Невежда.
— В гиперпространстве, — с улыбкой поправилась Таня. — Пассажирский и грузовой гиперфлот.
— Сергею я все потом объясню. Нам пора, — заговорила Вега. — Патрик, вызови дежурную станцию вакуум-такси.
Шотландец, как я заметил, охотно слушался Вегу. Он подошел к экрану-обручу, с кем-то переговорил, назвал квадрат и еще какие-то цифры. Затем выдернул из земли стержень, который в его руках стал расти и достиг трех метров в длину. Экран-обруч растаял.
— Сейчас этот карманный кибер-универсал превратится в аварийную причальную мачту, — объяснил мне Патрик.
Он отошел на край поляны, воткнул мачту в землю и вернулся к угасающему костру.
Через минуту острая вершина мачты с сухим треском заискрилась, засверкала бенгальским огнем.
— Вот и такси, — с улыбкой кивнула Вега в сторону мачты.
Бенгальский огонь погасал. Медленно, как изображение на фотобумаге, «проявлялась» сигарообразная Машина. Наконец она полностью выплыла из гиперпространства и уткнулась игольчато-острым носом в вершину мачты.
Когда прощались, Орион смущенно попросил:
— Сергей, на столе я видел твои записки… Можно ими воспользоваться? Все останется на месте. Только снимем копию для нескольких членов Совета Астронавтики. Можно? Ну и прекрасно! Больше в дневнике никто не будет рыться. Даже вот эта нахальная особа. — Орион с добродушной ухмылкой взглянул на Таню.
Пожимая руку, Таня посмотрела на меня долгим взглядом и сказала:
— Наш медведь не отличается вежливостью. Не догадался пригласить в гости. Приходи к нам. Мы живем на Урале, недалеко от твоей хижины. Вега расскажет, как нас найти. А мы с братом придем к тебе в кочующий аквагород.
Кочующий аквагород
Мы с Вегой уселись в мягкие кресла двухместного вакуум-такси, или гиперлета, как его иначе называют. Прозрачная кабина заволакивалась туманом.
— Переменное поле дает возможность машине соскальзывать в гиперпространство и перемещаться там практически мгновенно, — пояснила Вега. — Гиперлет как бы проваливается из видимого пространства в вакуум и в тот же миг всплывает в любой заданной точке земного шара. А теперь смотри, как управлять машиной. Это очень просто. — Вега повернулась к пульту и четко произнесла: — Аквагород Риори… Вот и все. В каком бы месте Мирового океана ни плавал этот город, гиперлет найдет его и причалит к стационарной мачте. В морях и океанах несколько тысяч дрейфующих городов. В них почти четверть населения планеты.
— Но я не чувствую никакого полета…
— А мы уже на месте. — Вега не удержалась от смеха. — Вот смотри.
Стенки кабины подернулись светлеющим туманом и вскоре стали совсем прозрачными. Верх кабины, щелкнув, откинулся назад.
Переход был ошеломляющим. Только что над утренним лесом грохотала гроза, и молнии обжигали края черных туч. А сейчас надо мной синела огромная чаша безоблачного вечернего неба. На западе багрово распухшее солнце коснулось края океана, прочерчивая на воде золотую дорожку. С высоты трехсотметровой причальной мачты я увидел город-сад, окруженный со всех сторон океаном.
Лифт опустил нас вниз. Мы шли по широкой аллее, по краям которой шелестели пальмы. Вскоре очутились на берегу. Волны плескались у самых стен двух санаторных зданий — белоснежных дворцов с парками на плоских крышах.
Меня поселили в комнате с верандой, нависающей прямо над водой. Ногу облучили, а затем наложили пухлую повязку, пропитанную целебным раствором.
Мы с Вегой долго стояли у перил парка, любуясь лунными бликами, и прислушивались к дремотному гулу засыпающего океана. Освещенное луной лицо Веги казалось мраморно-холодным и строгим. Но я уже знал, что внешность обманчива, — знал удивительную доброту и душевность этой девушки. Вот и сейчас она чутко уловила мое настроение.
— Мне кажется, ты немного побаиваешься, — осторожно начала она. — Как-никак триста лет разделяют наши эпохи. Иная техника, иной быт… И ты боишься, что будешь выглядеть немножко дикарем?
— Да, — признался я.
— Вот этого и не надо опасаться. Мы такие же люди. А ко всему прочему — обычаям, технике — ты быстро привыкнешь. У тебя пластичная, мобильная психика. Вот только многие слова ты упорно произносишь не так. И вообще тебе необходимо основательно пополнить словарный запас. Я помогу тебе в этом.
Протянув на прощание руку, Вега улыбнулась:
— Спокойной и целительной ночи.
Спать я лег на веранде, открытой с трех сторон океанским ветрам. Внизу с еле слышным стеклянным звоном плескались волны. «Рай», — усмехнулся я и еще раз подивился фантастичности своих скитаний. Неожиданно возникло ощущение эфемерности, шаткости, почти иллюзорности моего нынешнего положения. Ведь через три месяца вернется капсула. А я дал себе клятву бороться. Хотя еще не знаю как… Вспомнилось лицо Федора в те последние секунды. Взгляд, полный безмерной тоски, будто капитан смотрел из немыслимой дали, из мира, откуда еще никто не возвращался…
Я ворочался в постели, перед закрытыми глазами кружились смутные видения.
Вмонтированные в колоннаду веранды невидимые кибер-врачи и кибер-сестры почувствовали смятенное состояние и раскинули надо мной силовую излучающую сферу. Зазвучала тихая, убаюкивающая музыка. Я заснул.