Главный капитан холодно рассматривала пленника на экране астровизора. Страж лежал в постели почти неподвижно, с закрытыми глазами, но лицо выдавало необычайное внутреннее напряжение. Казалось, впервые за четыре дня он обнаружил, что узы, наложенные невидимой силой, отпускают его.
Женщина-психолог рядом с ней шепнула:
— Он полон подозрений и, вероятно, останется таким, пока вы хоть немного его не успокоите. Главные реакции должны все отчетливей концентрироваться на одной цели: с каждой минутой будет возрастать убеждение, что ему представится лишь единственный шанс уничтожить корабль и что он должен действовать решительно и безжалостно, не обращая внимания на риск. На протяжении последних десяти часов я самым деликатным образом формировала его будущее сопротивление нам. Сейчас вы увидите… Ах!
Страж сел на кровати. Он высунул ноги из-под одеяла, опустил на пол и встал. Движения его были исполнены необыкновенной силы. Мгновение гигант в серой пижаме медлил, явно обдумывая первый шаг; потом, быстро взглянув на дверь, направился к ряду ящиков в одной из стен, потянул первый попавшийся, после чего принялся выдвигать их по очереди, выламывая замки без малейшего усилия.
Обе женщины — леди Глория и лейтенант Неслор — затаили дыхание.
— Боже мой! — прошептала наконец психолог, — Не спрашивайте меня, как он это делает. Должно быть, сила является побочным эффектом его деллианского воспитания. Благородная леди… — В голосе ее прозвучала озабоченность, и главный капитан посмотрела на лейтенанта.
— Да?
— Стоит ли вам при таких обстоятельствах самой играть роль его укротителя? Он так силен, что без труда разорвет любого на куски…
Ее светлость Глория Сесилия прервала психолога властным жестом:
— Не могу допустить, чтобы какой-нибудь дурень все испортил. Я приму обезболивающее. Скажите, когда я должна войти.
Входя в приборный отсек капитанского мостика, Страж чувствовал внутри холод и напряжение. В одном из ящиков он обнаружил свою одежду. Конечно, он не предполагал ее найти, но ящики вызвали у него интерес. Он применил деллианскую сверхэнергетику движений, и замки уступили его силе.
Стоя на пороге, он окинул взглядом огромное полусферическое помещение. Спустя мгновение ужас, порожденный мыслью о том, что он сам и все его соплеменники погибли, переродился в надежду. На самом деле теперь он был свободен.
Эти люди даже не подозревали правды. На Земле наверняка давно забыли, кем был великий гений Джозеф М. Делл. Разумеется, его освободили с какой-то целью, но…
«Смерть, — безжалостно подумал он, — смерть им всем. Такая же смерть, какую они несли когда-то и не задумываясь принесут вновь».
Ряд за рядом обследуя приборы на контрольном щите, он краем глаза заметил женщину, вышедшую из ближней стены. Присмотревшись, он со свирепой радостью узнал ее: командир. Конечно, она была под прикрытием излучателей, но откуда им знать, что все это время он лихорадочно гадал, как заставить их пустить в ход оружие. Страж был уверен, что они не смогут вновь соединить частицы его тела. Сам факт его освобождения указывал на психологическую ловушку. Прежде чем он успел что-либо сказать, женщина с улыбкой произнесла:
— Разумеется, я не должна бы позволять вам изучать эти приборы. Но мы решили изменить отношение к вам. Свобода на корабле, возможность встреч с членами экипажа… Мы хотим убедить вас… убедить, что…
Его нескрываемая непримиримость была столь сильна, что женщина ощутила ее. Она запнулась, в явном раздражении передернула плечами, вновь улыбнулась — уже суше — и продолжала убеждающим тоном:
— Нам нужно, чтобы вы удостоверились: мы отнюдь не людоеды. Чтобы вы поверили: мы вовсе не несем вашим соплеменникам зла. Пора понять, что теперь, когда ваше существование перестало быть тайной, найти ваши планеты — это вопрос времени. Земля не жестока и меньше всего стремится к власти над миром. Ей нужно только честное сотрудничество, да и то лишь во имя целостности космоса. Необходимо также единое уголовное законодательство, а минимальная заработная плата должна поддерживаться на высоком уровне. Кроме того, абсолютно запрещены любые войны. За исключением всего этого, каждая планета или их союз могут иметь собственные формы правления, торговать с кем угодно и жить по-своему. Думаю, здесь нет ничего страшного, и я не могу объяснить ваше странное самоубийство после обнаружения метеостанции.
«Сначала, — думал Страж, слушая ее, — я разобью ей голову. Лучше всего схватить ее за ноги и ударить о металл переборки или палубы. Кости поддадутся легко, и это, во-первых, послужит предостережением остальным офицерам корабля, а во-вторых, вызовет смертоносный залп ее охраны. Они слишком поздно поймут, что только огонь может меня задержать».