– В смысле – чтобы силой принудить родителей? – спросил Графф.
– Или чем-то соблазнить их, – сказал Силлаайн.
– Поляки – упрямый народ, – заявил русский генерал. – Это в их славянском характере.
– Еще немного, и у нас появятся тесты, – сообщил Графф, – способные с точностью в девяносто процентов предсказать военные способности.
– У вас есть тест для определения лидерских качеств? – спросил Чамраджнагар.
– Это один из компонентов, – ответил Графф.
– Потому что у этого мальчика они явно есть, причем выходящие за все пределы. Я даже не знаю, каковы эти пределы, но сомнений у меня нет.
– По-настоящему лидерские качества познаются в Игре, – сказал Графф. – Но – да, полагаю, мальчик отлично с ней справится.
– Если он вообще согласится, – буркнул русский.
– Мне кажется, – сказал Чамраджнагар, – что следующий шаг должен совершить не полковник Силлаайн.
Силлаайн возмущенно фыркнул. Хелена хотела было улыбнуться, но вместо этого заметила:
– Полковник Силлаайн – глава команды, и в соответствии с протоколом…
– Он уже скомпрометировал себя, – возразил Чамраджнагар. – Я вовсе не критикую полковника – не знаю, кто из нас подошел бы на эту роль лучше. Но мальчик заставил его отступить, и вряд ли это поможет установлению близких отношений.
Будучи опытным карьеристом, Силлаайн знал, когда стоит преподнести собственную голову на блюде.
– Конечно – лишь бы это способствовало достижению цели.
Хелена знала, что он злится на Чамраджнагара, хотя и не показывает виду.
– И тем не менее вопрос, заданный полковником Силлаайном, остается в силе, – сказал Графф. – Какие полномочия будут даны переговорщику?
– Любые, какие только потребуются, – заявил русский генерал.
– Но мы как раз не знаем, какие именно, – ответил Графф.
– Думаю, мой коллега имеет в виду, что любые средства побуждения, которые сочтет необходимыми переговорщик, будут поддержаны Стратегом, – сказал Чамраджнагар. – Уверяю, ведомство Полемарха считает так же.
– Вряд ли этот мальчик настолько важен, – заметил Графф. – Боевая школа существует из-за необходимости начинать военное обучение в детстве, чтобы выработать соответствующий образ мышления и действий. Но мы располагаем достаточным количеством данных, которые…
– Мы знаем эту историю, – сказал русский генерал.
– Давайте не начинать дискуссию заново, – предложил Чамраджнагар.
– После того как ученики достигают зрелости, наблюдается четко выраженное падение показываемых ими результатов, – сказал Графф. – Это факт, независимо от того, нравится он нам или нет.
– Они знают больше, но справляются хуже? – спросил Чамраджнагар. – Странно. В это трудно поверить, а поверив, столь же трудно объяснить.
– Это значит, что нам вовсе не обязательно заполучить этого мальчика, поскольку нам не придется ждать, пока ребенок вырастет.
– Поручить нашу войну детям? – насмешливо бросил русский генерал. – Надеюсь, до такой отчаянной ситуации никогда не дойдет.
Последовала долгая пауза, а затем заговорил Чамраджнагар, похоже получавший указания через наушник.
– Ведомство Полемарха считает, что, поскольку данные, о которых говорит капитан Графф, неполны, благоразумно действовать так, как если бы мальчик в самом деле был нам нужен. Время поджимает, и никто не может сказать, не станет ли он нашим последним шансом.
– Стратег придерживается того же мнения, – подтвердил русский генерал.
– Да, – кивнул Графф. – Как я уже говорил, результаты не окончательны.
– Значит, любые полномочия, – подытожил полковник Силлаайн. – Для того, кто будет вести переговоры.
– Думаю, – сказал Чамраджнагар, – директор Боевой школы уже продемонстрировал, кому он больше всех доверяет в данный момент.
Все взгляды обратились к капитану Граффу.
– Был бы рад, если бы мне составила компанию капитан Рудольф. Насколько я понимаю, в наших записях зафиксировано, что этот польский мальчик предпочитает, чтобы она была рядом.
На этот раз отец с мамой приготовились к визиту офицеров Флота получше. Между ними на диване сидела их подруга Магда, которая была адвокатом, хотя и лишенным практики за нарушение закона о регулировании рождаемости.
Яна Павла, однако, в комнате не было.
– Не позволяйте им запугивать ребенка, – сказала Магда, и мама с папой тотчас же выгнали его за дверь, так что он даже не видел, как пришли посетители.