— Не думай об этом, все кончилось, — быстро сказал Дан. — Мы летим на Олмет.
— Нет… на Сотел.
— Хорошо. На Сотел.
— Дан… сообщи на Олмет: если атаковать Харгот сейчас, с ним будет кончено.
— Сообщу. Тебе надо уснуть.
Торвэн быстро уснул и спал ровно восемь часов. Звездолет уже мчался в гиперпространстве.
Проснувшись, Торвэн отказался от еды, заявив, что его тошнит, но все же пришел в кают-компанию. Глядя на Дана, с аппетитом расправлявшегося со своей порцией, он съел фруктовое желе, а затем подкрепился более основательно.
Дан сказал, что перед выходом в гиперпространство он видел в Харготе серию взрывов.
— Значит, все же сработала программа уничтожения внешнего комплекса, — сказал Торвэн. — Теперь Харгот обречен. Ты послал сообщение на Олмет?
— Да. Флот в пути. Джайван хотел поговорить с тобой, но ты спал.
Бросив на Дана взгляд, Торвэн отвернулся:
— Ты все-таки разболтал…
— Я — нет. Это Нолла отдала отцу кассету, которую я оставил перед отлетом в Шар-Гар. Там все записано.
До самого Сотела Торвэн был неразговорчив. Шок сменился депрессией. Наконец вблизи Сотела звездолет вынырнул из гиперпространства, и передатчик заработал, оповещая о вызове. Оба, и Дан, и Торвэн, находились в рубке. Однако Торвэн предоставил ответить Дану. Первая часть сообщения касалась Харгота: как военная база харджеров он прекратил существование.
Затем прозвучал живой голос Джайвана:
— Айрт.
Комплекс дальней связи позволял вести прямые переговоры, однако таким режимом обычно не пользовались, он требовал колоссальных затрат энергии. Дан, услышав голос Джайвана, вздрогнул. Торвэн медленно, словно нехотя, приподнялся.
— Да, — сказал он напряженно-нейтрально.
— Ты напрасно отдал Дану Уродца, — сказал Джайван. — По традиции семьи Уродец передается старшему сыну. Дан вернет его тебе… Айрт, ты сохранил привычку свистеть когда надо и не надо?
— Да… отец.
— Значит, теперь вас двое. Надеюсь, что ты хотя бы научишь Дана свистеть мелодичнее.
— Я постараюсь.
Дан, глядя на Торвэна, понял, что обоими сказано именно то, что следовало сказать. И услышано.
Приземляясь на Сотел, Торвэн выбрал площадку рядом со своим дискообразным звездолетом. К ущелью глайдер повел Дан. Сидевший позади Торвэн тронул его плечо.
— Слева у скалы — Астрид с Фалком. Опускайся.
Дан посадил машину в нескольких метрах от девушки и выпрыгнул наружу. Фалк понесся навстречу крупными мягкими скачками и с ходу прыгнул на грудь Торвэну. Дан оказался впереди, однако Астрид пробежала мимо, и ее тонкие руки обвились вокруг шеи Торвэна.
— По-моему, ты ошиблась, — в замешательстве произнес Торвэн, глядя поверх ее головы на Дана.
— Я люблю тебя, — сказала Астрид, запрокидывая голову, чтобы видеть его лицо.
— Меня? Но я думал… — Лицо Торвэна было смятенным.
— Тебе это не нужно, я знаю, — с горечью сказала Астрид, опуская руки. — Прости, не буду тебе докучать.
Может, она собиралась что-то добавить, но не успела, ощутив на своих губах губы Торвэна.
«В данный момент я здесь лишний», — подумал Дан.
Его осенило.
— А я-то еще из кожи вон лез, стараясь, чтобы они относились друг к другу получше! Пожалуй, я действительно тупица, — заключил Дан. Встретив тревожно-вопрошающий взгляд Торвэна, он улыбнулся и махнул рукой, показывая, что все в норме; затем подозвал соба: — Фалк!
Тот насторожил уши и, когда зов повторился, подбежал к Дану.
— Пойдем, лохматый, — сказал ему Дан. — Мы тут сейчас совсем ни к чему.
Часть вторая
Извилистая дорога мести
Глава 1
— Ну ты садист, Айрт. Лучшее твое удовольствие — выпустить из меня дух…
— А ты — просто лентяй. И ты нытик, Дан. Пререкались они, рыся по лесной дороге от дома.
Вэрол задавал темп бега. Дан взмок от пота. То обгоняя, то отставая, вокруг бегунов носился оранжевый соб.
— Фалк, вперед! — покрикивал Вэрол.
— Оставил бы зверя в покое…
— Этак он разжиреет. Хватит ему валяться в саду. Пусть работает.
Дорога пошла на подъем, однако Вэрол не сбавил темпа.
— Наивно думать, что хоть одно существо, попавшее тебе в руки, может разжиреть, — запыхавшись, пробормотал Дан.
Они вбежали на холм. Справа синело озеро.
— Искупаемся? — спросил Дан.
— Тебе жарко?
— Не то чтобы жарко, — поосторожничал Дан, — а я бы поплавал. Но без нагрузок. Будь человеком!
— Ладно, страдалец, дома тебя пожалеют, — сказал Вэрол и повернул в лес, бросив через плечо: — Не отставай.