— Тебе покажется глупым, мне и самому так кажется… Но я чувствую, что он принесет нам беду. Не знаю какую.
— Что значит «чувствую»? — Вопрос прозвучал резковато.
— Безотчетно, — сознался Дан. — На уровне подсознания. Но я ведь держусь с ним вполне дружелюбно. Даже играю с ним в хинхонг. Что еще надо?
— Малыш, не лезь в бутылку! Я не упрекаю, а хочу разобраться.
— Я бы сам не прочь разобраться, — сказал Дан. — Извини. Наверно, все это чушь, но на меня будто что-то накатывает. Впервые это случилось в заведении Шамбера… Словно надвинулось нечто темное и угрожающее. Айрт, другому я бы не сказал, а тебе признаюсь. Тогда, во дворе, мне остро захотелось поскорее смыться оттуда.
— Ты боялся, что драка плохо кончится?
— Не то… не так определенно. — На открытом голубоглазом лице Дана появилось выражение мучительной беспомощности. — В этом глухом дворе мне показалось, что мы на грани какой-то опасности.
— Логичнее было бы опасаться Шамбера и его дружков, а не Виана.
— Пожалуй, ты прав, — неуверенно согласился Дан.
— У тебя очень богатое воображение, — сказал Вэрол. — Оно и заводит тебя не туда, куда надо.
На следующий день Вэрол как бы невзначай спросил у Виана, что представляет собой Шамбер.
— К нему ходили разные люди, но я его дел не знаю, — сказал Виан извиняющимся тоном. — Там все приторговывают запрещенными товарами. Тебя интересует контрабанда?
— Не совсем… Что он делал во время нападения харджеров?
— Ничего не делал… То есть как все: закрыл двери и спрятался в подвале, где хранит наркотические напитки.
— Харджеры до него не добрались?
— До него нет, но наверху кое-что сожгли. Так, для острастки.
— Соседние дома больше пострадали?
— Некоторые даже меньше. Лавку Сима напротив нас вовсе не тронули, магазин справа тоже. А дом слева сгорел.
— Сам ты тогда где был?
— В другом подвале, с продуктами. Было страшно. Хотите связаться с Шамбером?
— Нет, чистое любопытство.
— По-моему, Шамбер посредничает в сделках, а сам не торгует. Он знает, что кому нужно и сколько что стоит.
Сочтя этот вопрос исчерпанным, Вэрол заговорил о другом:
— Виан, чем бы ты хотел заниматься? Если б мог выбирать?
Фиолетовые глаза метнулись.
— Я никогда не мог выбирать, но если бы мог… Ты будешь смеяться.
— Не буду, — пообещал Вэрол.
— Я бы хотел разводить птиц. Это смешно?
— Это необычно… Что ты подразумеваешь, говоря «разводить»?
— Выращивать, обучать. Есть, которые хорошо поют, если их научить. Кори-кори с Эйнеба и хуританы. Желтые кивисы не поют, но свистят — заслушаешься. Другие очень красивые. У золотых нуритов хвосты чего стоят! Часами смотреть можно!
— Ты в этом что-нибудь понимаешь?
— Немного… Я в прошлом году по утрам, когда у Шамбера еще закрыто, ходил к одному старику — торговцу птицами и помогал их кормить, а он рассказывал.
— А сейчас почему ты не сходишь к нему?
— Лавка сгорела, старик погиб или куда-нибудь перебрался. Он давно жаловался на убытки. В Шар-Гаре птицами торговать невыгодно.
Раздумывая о том, что сказал Виан, Вэрол услышал вдруг его голос, выдавший напряжение парня:
— Можно задать вопрос?
— Спрашивай.
— Вы долго еще здесь будете?
— Почему ты решил, что мы уедем?
В присутствии Виана никакие планы не обсуждались.
— Мне так кажется… Этот дом — он для вас вроде временного.
— Верно. У нас тут дел еще примерно на месяц.
— И вы уедете из Шар-Гара?
— Да.
— Улетите с Вортана?
— Улетим.
— А со мной что будет?
— Поговорим об этом позже, — сказал Вэрол.
Он уже подошел к двери, и панель отъехала в сторону, когда услышал тихое:
— Айрт…
Он обернулся.
— Возьми меня с собой, Айрт.
— Ты не спрашиваешь куда?
— Мне все равно, — с отчаянием сказал Виан. — И что делать, тоже все равно. О птицах я так просто наболтал, каждый о чем-то мечтает, правда? Может быть, я пригожусь? Я буду стараться. Возьми, а? Я хочу с тобой. Я хочу с тобой, — повторил он робко, но упрямо.
— Ты сам не понимаешь, о чем просишь. — Вэрол старался быть помягче. Покинув комнату, он пробормотал: — Наказание на мою голову…
Глава 3
Проснувшись, жители Шар-Гара обнаружили, что город блокирован Межпланетной Карантинной Службой: в Шар-Гаре вспыхнула эпидемия тау. Тау практически не поддавалась лечению, единственным способом борьбы с эпидемией считалась полная изоляция зараженной зоны. Любой врач, обнаруживший признаки тау, был обязан немедленно известить Карантинную Службу, не сообщая о болезни более никому, в том числе и пациенту, и под любым предлогом изолировать его. Нарушение этих инструкций влекло жестокие наказания.