-Есть кто? – на всякий случай подала голос Вальканта. Прислушалась.
Ей ответили тихие шлепки капель. Если рядом кто-то есть, то либо не слышит, либо делает вид оглохшего на оба уха.
Залы, коридоры. Вальканта подошла к краю лестницы, к которой смогла выйти. Стены здесь не было. Вид сверху открывался смутно знакомый. Будто она уже это где-то видела. Зеленую равнину, укрытую камнями и осколками былого величия.
Память услужливо предложила свою помощь, извлекая из глубинных закромов подходящее название. Замершие руины. Она бывала в них прежде.
Но почему сейчас? И почему одна? Вокруг ни души. Что вообще происходит?
Пока спускалась, было время подумать.
Что-то случилось там, в Огненных недрах, возле Двери. Вальканта помнила, как касалась ее шершавой прохладной поверхности, как хотела, чтобы та отворилась. Потом было краткое мерзкое чувство. Будто из нее не то жизнь, не то душу высосали и всосали в узкую светлую щель.
Потом темнота.
И вот теперь она одна в руинах, очнулась в каком-то озере под водой. Почему-то не захлебнулась. Впрочем, где-то здесь спал Бертрез. Если это место имеет отношение к богу, то возможны и не такие чудеса.
-Проклятые духи, - Вальканта остановилась посреди очередной лестницы.
Она только сейчас подумала о том, что на ней нет доспехов. Оружия нет тоже. Дважды проклятье! И как ей?.. И дороги она не знает. Трижды проклятье!
Мысли о еде тихонько поскреблись, напомнили о том, что с провиантом тоже как бы не очень густо, и поспешили сбежать, пока их не загрызли.
Вальканта плюхнулась на ступеньку прямо посреди лестницы, где стояла, и задумалась о том, насколько печальна сложившаяся ситуация. По всему выходило, что хуже уже быть не может. И в этом был единственный положительный момент.
Мысли прыгали и скакали. Везде тупики, куда ни плюнь.
Впрочем, есть одна возможность выбраться из руин к городу. Как там его? Попытка припомнить название города успехом не увенчалась. Черт с ним. А вот идея о том, чтобы отыскать какую-нибудь группу, рыскающую в округе, и вместе с ними вернуться в безопасное место, показалась спасением.
На первый взгляд. Потому что ждать таковых в заброшенных руинах можно было очень и очень долго.
Подножный корм был не слишком вкусным, но съедобным. Это главное. Удалось продержать до долгожданной встречи.
На ледяную таали, вышедшую к сомнительного рода группе, смотрели как на чудо света. Когда же услышали осторожное признание и последовавшую за этим просьбу, рты так и вовсе раскрылись до земли.
Но ей помогли. На удивление. Закончили со своими делами в руинах, проводили до города. Еще сильнее удивилась, когда за нее заплатили пошлину у подъемника. Обещала отдать при первой возможности. Новые знакомые лишь отмахнулись. Суеверия какие-то, не иначе.
В Золтэ Вальканта задерживаться не собиралась. Да и негде по большому счету. Как на крыльях примчалась в Энтаргхох в мечтах подать весточку о себе на остров Тэморе, чтобы ее отсюда забрали по возможности.
Расскажи богам о своих планах, они быстро их поменяют. Примерно так и вышло.
На одной из узких улочек, которыми был богат портовый городок на Шал-Гхалл, Вальканту словно что-то в грудь толкнуло. Она замедлила ход, недоуменно осмотрелась.
Ничего необычного, улица каких много. Торгуют всякой всячиной. Какие-то безделушки, сладости, напитки. На той стороне лоточек с материалами. Блестят на солнышке темные матовые камни, разложенные рядками. Сверху поменьше и потемнее, снизу полупрозрачные и большие.
Вальканта сама не заметила, как ноги принесли ее к кускам руды, выложенным на продажу. Смотрела на ту и не могла понять, что происходит и почему.
-Можно посмотреть? – с надеждой подняла она взгляд к продавцу. Пухленький низенький мужичок не был занят, покупателей ни одного, так что ей разрешили взглянуть ближе. Вдруг что приглянется и купит?
Под пальцами нагретый солнцем небольшой кусочек руды с неровными краями. Вальканта машинально крутила тот в руке, ощупывая привычным движением.
Нет. Она точно знает, что качество оставляет желать лучшего. Эти трещинки портят камень, цвет неправильный. Почти наверняка ничего нельзя из него сделать.
Но озадачило не это. Она смотрела, видела и понимала то, что мог понять каждый, кто разбирается в материалах. Не было другого. Того, что было всегда.
Не было ощущения материала в руке. Она не чувствовала его. Не могла даже примерно представить, что из него можно было бы сделать, в каком изделии использовать. Перед глазами плохого качества материал. Ничего больше.
Вальканта осмотрела все, что мог предложить продавец. Тот даже забеспокоился в какой-то момент. Попросил уйти, если ничего не будет покупать, нечего отпугивать других покупателей. Пришлось отступить.
Нашла другой прилавок. И там то же самое. Заглянула в лавку покрупнее. Снова.
Глаза видели, знание было. А чувства материалов как не бывало. Она ничего не ощущала. Ни единого порыва, ни одного самого малого желания что-то получить, что-то сделать.
Пусто. Будто из груди вырвали. Высосали?..
Дверь. И то чувство, что возникло за краткий миг до потери сознания.
Как говорил Бертрез? Капли силы, что дают мастерам возможность творить? Стаканы, нарисованные на листке бумаги. То, что помогло открыть Дверь, исчезло, прихватив с собой возможность создавать удивительные вещи.
Она ничего не чувствовала ко всему этому богатству, которое видели глаза. Совсем ничего.
Лес, укрытый солнечными лучами, блестел и переливался на манер драгоценной сокровищницы. Укрытые пушистыми шапками, белели сказочными облаками ветви деревьев на фоне голубого полотнища.
В потайном уголке, в овраге, притаился журчащий водопад. Убегала вдаль голубая змейка ручья, объятая кристальными ладонями льда.
Девушка в удивительно легких одеждах для этого места казалась нимфой, вышедшей из своего домика в ледяном ручье. Стояла на уступе водопада и смотрела вниз с нескрываемым любопытством.
В снежной яме у подножия одного из полностью обледенелых деревьев кто-то копался. Причем копался с завидным упорством. Вот уже полчаса пыхтел, пытаясь вытащить из затвердевшей древесной плоти какой-то корешок.
На чужое приближение мужчина, с головы которого успел слететь капюшон, явив миру длинный хвост серых волос с белоснежными прядями, никак не отреагировал. Был так увлечен, что не замечал ничего вокруг.
Нимфа привычным движением извлекла из-за спины длинный лук из бледно-серой стали с алмазными вкраплениями, натянула тетиву и прицелилась.
Стрела пронзила крупную хищную тварь, настигнув ту прямо в полете. От удара огромная кошка приземлилась уже не столь удачно, поднимая целый вихрь крупных хлопьев. Только тогда мужчина в глубокой яме замер и осмотрелся, попутно стряхивая с себя снег. Вначале он посмотрел наверх, подозревая в нехорошем ветви дерева. Но те продолжали удерживать снежную шапочку, как ни в чем не бывало. Затем уже осмотрелся по сторонам.
Огромная морда хищной твари с белоснежной шкурой, отливающей голубым, свешивалась с края взрытой ямы у него за спиной. Пасть раскрыта, на девственно-чистое полотно стекает и капает алая жидкость, играя на контрастах.
Мужчина замер. Постоял так некоторое время, которое, видимо, предназначалось на подумать. После чего не без труда вылез из своей ямы. Светло-голубую полупрозрачную стрелу было сложно не заметить, торчала из шеи поверженного животного.
О том, что монстр явно издох по чужой воле, понял бы и тупой. Поэтому не было ничего удивительного в том, что присутствие ледяной нимфы заметили.
Расстояние было большим, кричать смысла не имело. Мужчина на краю своей ямы изобразил поклон, обозначивший, видимо, благодарность, спрыгнул обратно на дно и вернулся к прерванному внезапным вторжением занятию.