— Не знаю точно. Посмотрим. Пару дней, может быть. Как долго будет отсутствовать Зев?
— Подожди секунду. — Анджела закрыла двустворчатые дубовые двери. — Знаю, что похожа на параноика, но уверена, что слуги подслушивают. В Веве они это делают. Зева не будет четыре дня. Во всяком случае, так он мне сказал. Я ему просто благодарна, что он не заставлял меня с ним ехать.
Кики села на софу и огляделась.
— Я не так себе здесь все представляла. Думала, увижу что-то типа артдекор. Не ожидала, что на Мейфер будет стиль английской сельской усадьбы.
— Почему нет?
— Не знаю почему. Просто я ожидала увидеть более городской стиль.
— Ну, это стиль английских замков. Полагаю, его систематизировала леди Сибил Коулфакс. Этот эксминтерский ковер был первоначально сделан для…
— Хорошо, хорошо. Зачем нам, черт возьми, обсуждать в деталях оформление интерьера?
— А почему нет, Кики? Почему мы хотя бы иногда не можем поговорить о простых и нормальных вещах, как другие люди?
— Ну, во-первых, мне наплевать на твою квартиру и на то, как она оформлена. А тебе?
— Тоже. Не могу сказать, что меня это волнует.
— Поэтому давай сменим тему. Как тебе нравится Лондон?
— Нравится, не нравится. — Анджела пожала плечами, — я никогда раньше не осознавала этого, но если это не твоя страна, то все они похожи одна на другую. И я никогда не буду чувствовать себя в Европе, как дома.
— Дом — это то место, где можно не пользоваться спиралькой, сестричка, — тихо сказала Кики, но было очевидно, что ей это неинтересно. — Ну, и как оно — быть представленной при дворе?
Анджела пожала плечами.
— Скука. Ее величество спросила меня: «И как вам нравится Лондон?» А я ответила: «О, очень». На что она сказала: «Очень рада слышать!»
— То есть на тебя королева не произвела впечатления?
— Меня не волнует встреча с ней. Единственно, чего я хочу, — это увидеть моих сыновей. Только подумай, Кики, я уже пять месяцев их не видела. После того как мы все закончили в Финляндии, я надеялась, мы поедем в Штаты. Но Зев сказал, что нужно переснять несколько сцен в Югославии. Ах, зачем мне все это? Ты знаешь эту историю. Канны… Рио… а теперь Лондон. Мама, слава Богу, постоянно навещает мальчиков, но отказывается приехать ко мне. Она заявила, что не сможет вынести этого.
— Ты слишком много жалуешься. Правда, не стоит. Это даже неприлично.
Анджела с трудом поверила собственным ушам — это после всех тех лет, когда Кики постоянно изливала перед ней свои жалобы.
— Я слышала, весь Голливуд обезумел от восторга, увидев твою «Анну», — проговорила Кики с легкой издевкой в голосе.
«Ах, вот оно что, — подумала Анджела. — Кики трудно смириться с моим успехом в «Анне».
— Для меня это не имеет никакого значения, Кики. Я никогда особенно не жаждала сниматься. Мне нравилось играть на сцене, но даже это было для меня просто забавой. Для меня сейчас важно только одно — это мальчики. И возможность поехать домой. Ах, Кики, — взмолилась она, — разве ты не видишь, что это для меня не главное? Я просто несчастна. Разве может что-то иметь значение, если я вынуждена жить с Зевом, каждую ночь терпеть его ласки? Разве можно быть счастливой, не имея свободы? Без этого ничто не имеет значения. Ничто! Ни что ты звезда, ни одежда, ни драгоценности. А теперь Зев заявляет, что он купит мне дом здесь, в Англии, в сельской местности. Поместье в Линкольншире, чтобы мы могли держать лошадей. Кому это нужно? Я проведу там несколько дней, а что потом? Я не смогу быть там достаточно долго, чтобы мальчики могли пожить со мной. Прежде чем мне удастся привезти их туда, я опять уеду. В следующем месяце я начинаю сниматься в новойкартине.
— Вот что. В какой?
— «Камилла».
— А кто Арманд?
— Ты ничего не слышала, что я тебе говорила, да? Кики, я погибаю! Яумираю! А ты спрашиваешь, кто в роли Арманда…
— Ах, сестренка, я просто пытаюсь отвлечь тебя! У меня сердце истекает кровью! Яготова убить его, правда! — Она горячо обняла Анджелу и задумалась. — А где вы будете снимать «Камиллу»?
— А что?
— Так, ничего. Кто знает, может быть, я чем-то смогу помочь. Мне нужно знать, как с тобой связаться.
— Пока я не знаю точно. Думаю, часть сцен будет сниматься в Швейцарии. Тогда мы будем жить в доме в Веве. Если будет так, то ты приедешь к нам погостить? Пожалуйста! Сможешь ведь, правда? А у тебя есть какие-то рабочие планы?
Кики уныло усмехнулась.
— Та мелочевка, в которой я в последнее время снимаюсь, обычно делается дня за три, поэтому поездка не будет проблемой. Но Зев очень ясно дал мне понять, что в его доме мне рады не будут. Что будем делать, если он прикажет мне убираться?
— Не будем слушать его. Ты должна приехать, Кики. Ятак одинока. И знаешь, что еще? Куда бы я ни поехала без Зева, он каждый раз нанимает кого-то шпионить за мной. Меня постоянно кто-то сопровождает. Со мной всегда его люди. Ясебя чувствую не звездой, а заключенной.
— Похоже, что ситуация действительно становится все хуже и хуже. А мы-то думали, как ужасен Лайем Пауэр. Послушай, а выпить здесь найдется, или Зев, уезжая, запирает всю выпивку?
Анджела сквозь слезы улыбнулась.
— Спиртное вон там. Приготовь нам побольше мартини, Кики. Он у тебя получается лучше, чем у кого бы то ни было.
— Конечно. У меня действительно много чего получается лучше, чем у других, ведь так? Ядаже трахаться умею лучше других. Все так говорят.
Анджела засмеялась, развеселившись.
— Он, Кики, как хорошо, что ты здесь. Но я все говорю о своих бедах и даже не спросила, как обстоят дела у вас с Виком. И как Никки?
— Она с каждым днем становится все смышленей. Простой гений. Счастье, что так, потому что выглядит она, как дочь Кинг-Конга.
Анджела запротестовала, а Кики улыбнулась.
— Яшучу. Она не совсем уж дурнушка. Не такая красотка, как Рори, но и не страшила. Но при всем том, что Рори хороша собой, она тоже не глупышка. Разве ты тогда, увидев ее у мамы, не поняла, что она очень умненькая?
— Да. Очень-очень умненькая. И у нее к тому же хорошие манеры. Она действительно очень хорошо воспитанная девочка. Ты должна быть такой гордой… — Анджела замерла, осознав свою бестактность. — Ты знаешь, когда ты уехала вместе с Брэдом и Рори, я была уверена, что вы помиритесь.
Кики невесело усмехнулась;
— Яи сама так думала.
— Явсегда спрашивала себя, что могло случиться?
— Мы великолепно провели пять дней. Находиться рядом с Рори было райским блаженством. Но чего-то не хватало. Сначала я думала — дело в Брэде, что он не испытывает ко мне прежних чувств, что он никогда не простит, что я ушла от него к Вику. Но потом я поняла, что, видимо, дело было и во мне. Яне могла полностью отказаться от Вика. И конечно, от Никки. Явсе время думала, как здорово было с Виком заниматься сексом я что сам вид его возбуждал меня; по сравнению с ним Брэд какой-то пресный.
— А сейчас?
Кики вручила ей мартини.
— Похоже, что у нас ничего не получится. И это еще мягко сказано. Итак, что еще у тебя нового? Что еще из своих приобретений ты можешь мне показать? Новые шубы? Ты уже все скупила в ювелирных магазинах Швейцарии, Лондона и в других местах?
— Нет, мне не разрешается покупать себе драгоценности.
— Значит, Зев в довершение к остальным своим качествам становится также и прижимистым?
— Нет, я могу тратить сколько угодно денег на одежду, меха, мебель, слуг, на все, кроме драгоценностей и живописи. Он говорит, что хочет сам дарить мне драгоценности. Ну, это я могу понять. Однако что касается живописи — это настоящая загадка. Он настаивает на том, чтобы лично покупать картины. Если мне понравится картина, даже если это просто декоративная безделица, я должна сказать ему, и он купит ее сам. Это действительно для меня загадка, потому что я знаю — здесь дело не в деньгах.