Но, выйдя в коридор в двадцати шагах от ракетной секции, я понял, что опаздываю. Туда уже ковыляли трое, неистово сражаясь с силой тяжести, чтобы добраться до двери первыми. Их лица были потными и багровыми от натуги.
У меня еще оставалось небольшое преимущество, но я бы не успел проверить, все ли внутри в порядке. Максимум, на что я мог надеяться, это заблокировать дверь прежде, чем мятежники доберутся до нее.
Я достал браунинг и ринулся к двери. Они увидели меня, и один потянулся за игольником.
– Даже не пытайся! – прохрипел я.
Не спуская глаз с двери, я добрался до нее, захлопнул и запер на кодовый замок. И тут в дверь ударила игла. Я резко обернулся и выстрелил. Шедший последним сложился пополам и рухнул, но других это не остановило.
Я смертельно устал.
– Вы опоздали, – прохрипел я. – Никто, кроме капитана, теперь не войдет туда.
Я замолчал – мне не хватало воздуха. Двое по-прежнему упорно тащились ко мне. Я не мог понять, почему они так напрягаются, уже проиграв. Мысли едва ворочались в голове.
Внезапно я понял: они хотят задержать меня до прибытия толпы. Я сделал шаг вперед, к перекрестку. И в этот момент из-за угла в сотне метров выкатилась автотележка с двумя седоками. Я бросился обратно к дверной нише под градом игл. Одна малютка задела мне голень и срикошетила, укатившись по коридору.
Я обратился к первым двум:
– Передайте своим приятелям: если они хотят открыть дверь, придется попросить об этом капитана.
Потом я помолчал, раздумывая, стоит ли делать заявление.
Черт с ним, решил я наконец. Всем уже известно о мятеже. Не помешает немножко подстраховаться.
Я переключил интерком на общее оповещение.
– Внимание, экипаж, – сказал я в микрофон. – Говорит капитан. На корабле бунт. Я обращаюсь ко всем лояльным членам экипажа с просьбой оказать активное сопротивление мятежникам и поддержать своего капитана. В данный момент корабль ведет боевые действия против вооруженного врага. Уверяю вас, что мятеж все равно будет подавлен, а его участники осуждены за измену вооруженным силам, родине и собственным семьям, которые сейчас полагаются только на них. Мы летим с ускорением в два с половиной g за кораблем мэнчжи. Мятежники не могут захватить мостик, секции энергетики, управления и ракетную, потому что я один знаю коды замков. Эти люди обречены на поражение. Я возвращаюсь на мостик, чтобы управлять сближением с противником, а затем и боем. Если я не доберусь до мостика, то меньше чем через три часа мы сблизимся на дальность действительного огня, но энергии в батареях будет недостаточно.
Теперь задача состояла в том, чтобы мои слова о возвращении на мостик не разошлись с делом. Тележка не следовала за мной, – очевидно, седоки опасались засады. Я воспользовался их нерешительностью, чтобы как можно быстрее преодолеть коридор. Лишь разок остановился, сделал несколько выстрелов из игольника и услышал визг за углом. Иглы летели с потрясающей скоростью и многократно отражались от стен.
В конце коридора я лег на пол, чтобы отдохнуть, и рискнул бегло оглядеться. У входа в секцию управления возились трое, пытались вбить какие-то железки между дверью и косяком. Бесполезное дело – зато отвлекает внимание от меня.
Чуть полежав, я отполз от угла и включил интерком. Я должен был дать шанс мятежникам.
– Говорит капитан, – сказал я. – Приказываю всему экипажу занять посты по боевому расписанию. Любой, кто будет обнаружен вне своего поста, с сего момента считается изменником и может ожидать только смертного приговора. Это последнее предупреждение.
Люди в коридоре услышали меня, но не уделили внимания тому, что сочли пустой угрозой. Они не знали, что я совсем рядом.
Я достал игольник, переключил его на непрерывный огонь, высунулся из-за угла и прицелился. В этот раз я стрелял на поражение. Все трое рухнули у двери; металлические стены звенели под ударами игл.
Я глянул в обе стороны коридора, затем кое-как поднялся и подошел к трупам. Это были люди Киршенбаума, энергетики. Я потащился к лифту в конце коридора, оглядываясь на ходу.
– Корли, Маквиллиамс и Рирдон расстреляны за мятеж во время военных действий, – объявил я по общей связи. – Будем надеяться, что мне больше не придется прибегать к такой мере.
Позади, в дальнем конце коридора, снова появились люди. Я вжался в дверную нишу и выстрелил наугад. Они ответили градом игл, но попаданий я не почувствовал. Мятежники представляли собой более обширную мишень, и вроде кто-то упал. Когда все попятились и скрылись из виду, я потащился дальше к лифту.