И все же нагрузки «Джорджа» отнимали до двух часов в день - уж очень их было много.
Теперь вы можете понять, как мне доставалось: десять часов в оружейной, три - на математику, полтора часа еда, один час на личные нужды, час работы с отрядом, два часа в качестве «Джорджа» и, наконец, восемь часов сна. Итого - двадцать шесть с половиной часов. К сожалению, расписание на корабле основывалось не на санкторских сутках, составляющих двадцать пять часов. Как только мы покидали базу, то сразу переходили на земной стандарт.
Единственным резервом времени, как всегда, оставался сон.
Однажды в час ночи, когда я сидел в карточной, пытаясь пробиться сквозь дебри очередного задания по математике, туда вошел капитан Блэкстоун.
- Добрый вечер, капитан, - сказал я.
- Скорее, доброй ночи. Что это тебе не спится? Бессонница? Или, может, ты лунатик?
- Пока еще нет.
- Неужели твой сержант не может заняться бумажками? - Он взял со стела несколько листков.
- А-а, понятно. Отправляйся в постель.
- Но капитан…
- Хотя нет, лучше присядь-ка. Мне нужно поговорить с тобой. Я ни разу не встречал тебя вечером в карточной, но, проходя мимо твоей комнаты, видел, как ты сидишь за столом. Когда же твои ложатся спать, переходишь сюда. Что происходит?
- Ну… мне никак не удается все успеть. Не справляюсь…
- Всем всегда не хватает времени. Как дела в оружейной?
- По-моему, хорошо. Думаю, успеем.
- Я тоже так думаю. Послушай, сынок. Дел у тебя много, ко нужно выбрать наиболее важное. На мой взгляд, у тебя два главные задачи. Первая - подготовить к десанту снаряжение отряда, что ты и делаешь. (О самом отряде можешь не беспокоиться, я тебе уже говорил.) А вторая задача - не менее важная - подготовиться к десанту самому. И здесь, по-моему, не все в порядке.
- Я буду готов, капитан.
- Чепуха. Ты забросил физическую подготовку и все меньше спишь. И при этом утверждаешь, что будешь готов к выбросу. А ведь тебе прядется отвечать в десанте не только за себя, а за весь отряд. Поверь, это ох как не просто! С завтрашнего утра займешься физподготовкой по усиленному комплексу. В полдвенадцатого - отбой, без всяких исключений. Если две ночи подряд будешь больше четверти часа лежать в постели без сна, обратишься к врачу. Это приказ.
- Да, сэр, - Я чувствовал себя так, будто попал в капкан. И все же выдавил: - Но я все-таки не уверен, капитан, что смогу ложиться в полдвенадцатого и при этом все успею.
- Значит, не будешь успевать. Я уже сказал: тебе нужно научиться выделять главное. Расскажи, на что у тебя уходит время.
Я рассказал.
Он хмыкнул:
- Так я и думал. - Он перебрал листки на столе. - Понятно, понятно… конечно, ты должен готовиться к экзаменам. Но так надрываться перед десантом…
- Да, но я думал…
- «Думал»! С этого момента ты освобождаешься и от прочей ерунды. Всю обратную дорогу будешь заниматься математикой. Если будем живы. И запомни: никогда ничего не добьешься, пока не научишься определять, что для тебя в данный момент самое главное. Марш в постель!…
Через неделю мы вышли из пространства Черенкова в намеченном месте, затормозили и обменялись сигналами с другими, уже пришедшими туда кораблями. Нам передали краткий план боя, похожий на рукопись романа средней величины.
Итак, роли были распределены. Оказалось, что в десант нас доставят, как маменькиных сынков, в шлюпках. В этот раз мы могли обойтись без капсул: наши части уже заняли плацдарм на поверхности планеты. Подразделения Второй, Третьей и Пятой дивизий Мобильной Пехоты спустились на планету и взяли на себя подавление противовоздушной обороны багов.
Казалось, что наша цель не стоит прилагаемых усилий. Планета была меньше Земли, сила тяготения составляла только 0,7 земной. Ее поверхность почти сплошь покрывали холодный арктический океан и скалы. Минимум флоры и фауны. Воздухом планеты нельзя было дышать долго - в нем содержалось слишком много озона и окиси азота. Единственный континент был не больше Австралии, а в океане торчали мелкие, усеянные скалами островки. В общем, эта планета потребовала бы, наверное, порядочных усилий, чтобы ее освоить.