Мы минуем небольшой полуразрушенный город, и пилот резко забирает вправо. Необходимо сделать крюк, чтобы чужаки не нашли местоположение нашей базы. Пилот у нас из людей будущего и отлично управляется с летательным аппаратом. Я пытался с ним пообщаться, но путного из этого ничего не вышло — пилот засыпал меня современными словечками и терминами так, что голова вспухла. Парень настоящий профессионал своего дела, а остальное его не интересует. Но это неважно. Главное, что пилот он отменный.
Недели две назад во время очередной вылазки за нами увязалась четверка «крабов», и стряхнуть их оказалось непросто. Мы всегда выдвигаемся на задание без прикрытия, и помощи ждать неоткуда. Остается надеяться на этого худенького паренька за штурвалом катера да на наши пушки. В тот день пилот не подкачал, оторвался от преследователей. Когда мы сели, на катере не было живого места. Весь корпус был испещрен следами попаданий, но мы дотянули, и никто не пострадал. Мы как сумасшедшие улюлюкали и обнимали нашего спасителя, а он только скромно улыбался…
— Приближаемся к дому, — сообщает Дронов.
Новость приятная. Нам предстоят сутки отдыха, а именно этого нам сейчас не хватает. Несколько дней, проведенных в тылу врага, превращают нас в параноиков, ведь каждую секунду ты в ожидании нападения и готов молниеносно отреагировать. Во время вылазок в тыл чужаков нервы у всех натянуты словно струны. Поэтому возвращение на базу всегда воспринимается как праздник. Подумать только — сутки без войны!
Мы трудимся на износ, но командование понимает, как важна наша работа. Данные, которые мы передаем, тут же уходят в аналитический центр и потом рассматриваются на уровне Советников. Поэтому к нам особое отношение, и даже в условиях тотальной войны, когда каждый боец не знает сна и отдыха, нам дают сутки передышки.
Мы летим над лесом. Сверху кажется, что это бескрайнее зеленое море, а выступающие горы напоминают торчащие из-под воды рифы. В прошлой жизни я никогда не летал, и первый свой полет совершил, оказавшись в будущем. Было немного не по себе, но я переборол страх. Представил, что если мы вдруг упадем, то смерть будет мгновенной, я даже не успею по-настоящему испугаться. А если учесть, что я уже один раз умирал, то волноваться совсем глупо.
— Ну, что? — Вонючка оглядывает наш маленький отряд. — Отоспимся на славу?
— С тобой, балабол, отоспишься, — бурчит из угла Кузя. Оказывается, он весь полет проспал, и только сейчас его разбудил громкий голос Вонючки. В войну Кузя был неплохим подрывником, часто ходил за линию фронта. Его военная специализация здесь тоже пришлась ко двору. С помощью мин-растяжек он отправил на тот свет десятки чужаков.
— Грубый ты! — фыркает Вонючка. — Тебе бы хороших манер у фрицев перенять.
— Я тебе перейму промеж ребер, — басит здоровяк Кузя, в миру Степан Иванцов. «Кузей» его прозвали за то, что до войны он был кузнецом.
— Ты сперва подковку погни, — язвит в ответ Вонючка. — Трындеть мы все мастера.
Кузя обладает недюжинной силой, имея при этом добродушный и меланхоличный характер, если его, конечно, не задевать. Его главное сожаление заключается в том, что здесь, в будущем, он никак не может найти подкову, чтобы доказать, что с легкостью ее погнет. Вонючка этим с удовольствием пользуется, подзуживая его.
— Прекратить базар! — резко обрывает их словесную дуэль Дронов, и ребята тут же благоразумно смолкают.
У Дронова непререкаемый авторитет, и не только потому, что он наш командир. Характер у него жесткий, но при этом обостренное чувство справедливости и искренняя отеческая любовь к своим бойцам. Правда, за различные провинности спуску он не дает, за что и получил прозвище «Дрын». Но называем мы его так исключительно за глаза. Советник нашей базы Дейв Броуди очень хорошо относится к Дронову и всегда прислушивается к его мнению, ибо тот практически всегда оказывается прав.
— Мы на подходе.
Катер проносится между двух скал и направляется к густо поросшей деревьями низине. Там находится укрытый от чужих глаз вход на базу. Мы пикируем вниз, и лес вдруг раздвигается, в земле открывается, словно диафрагма, огромный люк. Пилот уверенно направляет катер во тьму открывшегося отверстия.