Первушин А.И. Звездные войны. Американская Республика против Советской Империи
Автор хотел бы выразить благодарность своему издателю и бывшему ракетчику Павлу Быстрову, предложившему идею этой книги, и своему другу по переписке и бывшему инженеру-испытателю Сергею Хлынину, создавшему уникальную космическую библиотеку в сети Интернет.
ВСПОМИНАЯ «ЗВЕЗДНЫЕ ВОЙНЫ»
«Давным-давно в очень далекой галактике…»
Когда Джордж Лукас в 1976 году написал эту фразу, он вряд ли предполагал, что попал в яблочко, затронув сокровенные струны миллионов человеческих душ. Он создавал сказку — незатейливую, в самом примитивном голливудском духе, — но оказалось, что люди мечтают о такой сказке, им надоели модернистские эксперименты и познавательные фильмы, они хотели простых радостей зрителя, получающего удовольствие от феерического кино с внятным прямолинейным сюжетом, с четким разделением персонажей на хороших и плохих, с оттенком тайны и обязательным хэппи-эндом.
Не подкачало и название. Словосочетание «звездные войны» («Star Wars») было удачным хотя бы потому, что обращалось к древнему как мир архетипу — к представлениям доисторического человека об извечной борьбе богов и о той грандиозной битве (о Рагнареке или Армагеддоне), которая ждет наш мир у конца времен.
Вообще «общественное бессознательное» — сильная штука. Мне оно представляется как такая психическая сеть Интернет, обмен внутри которой осуществляется через повседневное общение, в которой информация распределена и сокрыта, но под действием ключевых команд происходит словно прокол сути, заставляющий обыкновенных людей вдруг почувствовать родство друг с другом или с какой-то великой идеей, начинать взаимодействовать на расстоянии. Подобрать такие команды («ключики к сердцам») является заветной мечтой любого амбициозного художника, который хочет не только творить, но и изменять мир своим творчеством.
Лукас угадал. Попал в десятку. До сих пор первый фильм «Звездных войн» («Эпизод 4: Последняя надежда) называют переворотом в кинематографе. Его достаточно посмотреть всего лишь один раз, чтобы понять — по-другому он выглядеть не может, без вариантов. А раз так, то создателю прощается все.
Звук взрыва (даже такого мощного, как взрыв плане-ты) в безвоздушном пространстве не распространяется. Планеты не бабахают! А вот в «Звездных войнах» они бабахают так, что вся «очень далекая» галактика трясется. Кому другому критики за подобную вольность в обращении с физикой, намылили бы шею, но только не Лукасу. Я уж не говорю о бесполезных лазерных мечах, о низкой эффективности космических истребителей и прочей мишуре, более подходящей для фэнтези, чем для фантастики о космических полетах. Но прощается все — потому что любой зритель с первого кадра понимает: достоверность и соответствие физическим законам — не главное в этом фильме. А главное — это ощущение полноты жизни через обретение ее смысла, который в общем-то всегда сводится к выбору между добром и злом. В обычной жизни мы ежедневно совершаем этот выбор, но поскольку речь идет не о глобальных, а об очень частных вещах, то в большинстве случаев мы идем на сделку с совестью, выбирая маленькое, но зло. В своей наивной и чистой сказке Лукас показал ситуацию, при которой компромисс со злом невозможен в принципе, — любой уход от борьбы ведет к смерти. И эта простая мораль оказалась очень нужной кинозрителям второй половины семидесятых годов.
«Звездные войны» имели колоссальный успех. Этот фильм посмотрели миллионы зрителей почти во всех странах мира. Не видели его только в Советском Союзе. Закупки для кинопроката в СССР осуществлялись централизованно, государством, и фильм, должно быть, показался дорогим, а потом, чтобы как-то оправдаться, коммунистические идеологи придумали концепцию, будто бы злодей Лукас снял аллегорию, в которой изобразил нашу страну Империей Зла, а потому нет смысла покупать для демонстрации эту «враждебную агитку».
Скажем так: сами напросились. Когда бывший голливудский актер Рональд Рейган стал президентом США, стереотип уже сложился — Рейгану оставалось только озвучить его. Впервые на официальном уровне термин «Империя Зла» («Evil empire») применительно к Советскому Союзу прозвучал 8 марта 1983 года, после вторжения советских войск в Афганистан, которое весь мир воспринял как оккупацию независимого государства с физическим устранением его лидеров. А термин «Звездные войны» («Star wars»;) президент Рейган сделал общепринятым в декабре 1984 года, когда, в очередной раз объясняя смысл и цели программы СОИ, употребил это словосочетание, использовавшееся журналистами.