Все же остальные дети вопили, смеялись и кричали. Беспорядок был ужасный. Боба застонал снова. Все было гораздо хуже, чем он представлял. Он, Боба Фетт, сын наемника, он мог управлять космическим кораблем и пережил не одно нападение… застрял с этими непослушными малолетками!
Мне здесь не место! Боба накрыл голову подушкой, надеясь, что он заснет прежде, чем сойдет с ума.
И ему повезло.
Он заснул.
В снах нет прошлого и будущего, только блестящее, бесконечное сейчас. В снах нет тяжести, нет голода и холода…
— Эй.
Боба застонал. Во сне он ехал на огромном звере, круг за кругом по арене, пытаясь догнать своего отца, но он ускользал.
— Эй!
— Да, — сказал Боба.
— Что да? — сказал голос со смехом.
— Держись — ответил Боба. Но держаться было не за что. Зверь исчез.
Боба сел и открыл глаза.
Он был в спальне сиротского приюта. Стоял тихий гул, неприятный, но терпимый.
Большинство детей играли в разные игры или игрушки. Все, кроме одного, сидящего у его постели.
— Просыпайся — сказал он… или она? Сложно было определить. Существо, сидящее на краю постели было гуманоидом, как и Боба, но с более темной кожей, короткими волосами и очень очаровательными глазами. Боба улыбнулся. Не смог удержатся. — Кто ты?
— Единственный серьезный отпрыск в этом зоопарке. И я именно тот, кто тебе нужен.
— И кто же ты?
— Друг.
Глава 12
— Я Гарр, — сказал гость, сидевший на кровати, и протягивающий руку.
Боба осторожно ответил на пожатие.
— Тефф, — сказал он, вспоминая имя, которое назвал джедаям. (Он обругал себя, желая быть более изобретательным.) Он сел и потер лоб. — Наверно я заснул. Долго я спал?
— Несколько дней, — ответил Гарр. — Обычный день, на самом деле, если считать по корабельному времени. Всегда заметно, когда появляется кто‑то новенький. Хотя ты и был в бакта–камере, но запах все еще остался. Где тебя подобрали, кстати говоря?
— На Раксус Прайме, — сказал Боба.
— Ух, неужели все действительно настолько плохо, как говорят?
— Хуже, — заверил его Боба. Он решил сменить тему. — А тебя где, эээ, подобрали?
— На Экскарге, — ответил Гарр. — Мои родители торгуют рудой. Когда сепаратисты прибыли для захвата нашей рудодобывающей промышленности, то первое, что они сделали — заключили всех под стражу. Поэтому мои родители спрятали меня. А потом, когда силы Республики контратаковали, меня и подобрали, но я так и не нашел своих родителей. А что с твоими родителями?
— Моими родителями?
Гарр обвел рукой сиротский приют.
— Все мы здесь потому, что разделены со своими родителями. Иногда мне кажется, что именно поэтому они называются сепаратистами. Так что с твоими родителями? Их взяли в плен или их, ну, ты понимаешь…
Гарру не хотелось произносить этого слова. Бобе наоборот.
— Убили, — сказал он. — Моего отца убили. Сразили. И я видел это. Я наблюдал за этим.
Боба посмотрел вниз и увидел, что его кулаки плотно сжаты. Он подумал, надо ли сказать Гарру правду о том, что на самом деле люди, убившие его отца, были не сепаратистами, а джедаями.
— Извини, — сказал Гарр. — Что случилось с твоей мамой? Если ты не против моего вопроса.
— Я не против вопроса, если ты не против того, что я не буду на него отвечать.
— Справедливо. — Гарр поднялся и протянул Бобе руку. — Пошли, найдем чего‑нибудь поесть. Кафе закрывается через несколько минут, значит космическая малышня уже закончила, поэтому мы сможем побыть немного в тишине и покое.
За несколько следующих дней, впервые в своей жизни Боба обзавелся другом. Он едва мог поверить в это. Он решил отбросить сомнения и просто принять это как подарок, подброшенный ему жизнью. По духу и по воспитанию Боба привык быть подозрительным ко всякому, кто слишком сближался с ним. Но в этот раз… ему нравилось.
Гарр умел веселиться. Когда у них было свободное от исследования корабля время, они играли в саббак вдвоем или просто–напросто лежали на своих кроватях и разговаривали, пытаясь не обращать внимание на беспорядок и сумасшествие, творившиеся вокруг.
Были и другие дети примерно их возраста, но Гарр избегал их, и Боба тоже. Они могли задавать слишком много вопросов. Из‑за того, что большинство сирот были гораздо младше их, Улу приходилось уделять очень много времени «космической малышне» (как их прозвал Гарр), и некогда было заботиться о том, чем занимаются сироты постарше.