— Эй! — испуганно позвал ЗПиО,— туда нельзя! Это же только для людей! Мы могли бы попытаться убить имперцев, но не запрограммированы на восстание и слишком ценны, чтобы рисковать, но если нас увидят здесь, то не будет ни единого шанса на спасение. Давай, вылезай!
Р2 каким-то образом удалось втиснуть свое тело перед пультом управления. Он слегка приподнялся и испустил поток громких гудков и свиста в направлении своего спутника.
ЗПиО прислушался. Он не мог хмуриться, но отлично это изобразил.
— Миссия?.. Какая миссия? О чем ты говоришь? Ты ведешь себя так, словно у тебя не осталось ни одной целой интегральной схемы в мозгах. Нет, хватит приключений. Я попытаюсь договориться с имперцами и уж во всяком случае не полезу внутрь.
Из механизма Р2 послышался сердитый гнусавый гудок.
— Не называй меня безмозглым философом,— резко возразил ЗПиО.— Ты, толстый обрубок необтекаемой формы!
ЗПиО обдумывал очередную язвительную фразу, когда за стеной в соседнем помещении раздался взрыв. Пыль и металлические обломки полетели по узкому проходу, затем последовало еще несколько взрывов. Пламя начало жадно пожирать обнажившуюся пластиковую перегородку, бросая отблески на полированный бок ЗПиО. Бормоча ругательства, высокий робот прыгнул в спасательный ботик.
— Я еще пожалею об этом,— пробормотал он уже более отчетливо, когда Р2 переключил несколько тумблеров и в определенной последовательности нажал на три кнопки. Крышка люка открылась, и бот отделился от изуродованного корабля.
Когда по внутренней связи пришло сообщение, что последний очаг сопротивления на корабле повстанцев подавлен, капитан имперского крейсера испытал огромное облегчение. Он с жадностью вслушивался в наступившую на вражеском корабле тишину, когда старший офицер, ведавший вооружением, указал ему на круглый экран. Капитан увидел крохотную точку, падающую в космическое пространство.
— Это ушел еще один бот. Какие будут указания?
Рука офицера замерла на клавише управления энергетической установки.
Неторопливо капитан изучал данные об этом боте.
— Ничего важного, лейтенант Хийя. Огонь не открывать. Приборы не показывают на борту бота наличия живых существ. Должно быть, случилось короткое замыкание, и стартовое устройство бота получило ошибочную команду. Не тратьте зря энергию.
Он отвернулся, чтобы продолжить прием пленников и захваченных материалов.
Отсветы от пылающих панелей и электрические разряды и поврежденной проводке безумно плясали на шлемах солдат штурмового отряда, осматривающего коридор. Командир уже собирался повернуть назад и приказать своим людям следовать за ним, когда заметил, как кто-то бросился в сторону. Это существо попыталось скрыться в маленькой темной нише. Держа пистолет наготове, он заглянул в нишу.
Дрожащая фигура в белом одеянии, вжимаясь в стенку, испуганно смотрела на него. Теперь он видел, что перед ним молодая женщина, и внешность ее совпадала с описанием той личности, которой больше всего интересовался Черный Лорд. Офицер усмехнулся под своим шлемом. Для него эта встреча была счастливой. Ему будет объявлена благодарность в приказе.
Он обернулся к стоящим сзади.
— Она здесь,— сообщил он.— Давайте станер...
Но он не окончил фразы и не получил ожидаемой благодарности. Не успел он на мгновение повернуться, как она выхватила энергопистолет и выстрелила.
Первым упал тот несчастный командир, который ее обнаружил. Его голова превратилась в кашу из мяса, костей и металла. Та же участь постигла и солдата, стоявшего у него за спиной. Но яркий энерголуч, выпущенный кем-то из отряда, коснулся бока девушки, и она упала на пол, все еще сжимая в руке пистолет. Закованные в металл люди окружили ее. Один, со знаками различия младшего офицера на рукаве, встал на колени и перевернул тело. Опытным взглядом вгляделся в лицо.
— Она будет в полном порядке,— наконец сообщил он.— Доложите Лорду Вейдеру.
ЗПиО зачарованно смотрел в маленький иллюминатор и передней части спасательного бота, в то время как горячий желтый глаз Татуина начал поглощать их. Где-то позади остался поверженный корабль повстанцев и имперский крейсер. Оба уже почти исчезли из виду. ЗПиО думал: «Если они совершат посадку неподалеку от города, он будет искать себе службу более или менее в спокойном месте, что-нибудь, соответствующее его положению и образованию». За прошедшие месяцы он получил слишком большую дозу волнений и неопределенности для простого робота.
Однако быстрота и решительность, с которыми Р2 манипулировал рычагами спасательного бота, не обещала мягкой посадки. ЗПиО озабоченно смотрел на своего товарища.
— Ты уверен, что правильно управляешь этой штукой?
Р2 свистнул в ответ, но это ни в коей мере не вселило уверенности в его обеспокоенного приятеля.
ГЛАВА 2
Старики говорили: если смотреть на пустыни Татуина не мигая, то сожжешь глаза. И это была правда. Трудно себе представить, что здесь, на этих голых песках, на месте давно исчезнувших морей, могла существовать жизнь. Ее делало возможным только одно — круговорот воды.
Воду нужно было упрашивать упасть с жесткого синего неба — упрашивать, заставлять, сталкивать с неба вниз, на опаленную поверхность планеты.
Для этого посреди негостеприимной пустыни поставили испаритель. Он стоял здесь уже десять лет и был весь изъеден песчинками.
Люк Скайуокер был вдвое старше испарителя, но более уязвим. Сейчас он был недоволен строптивым клапаном терморегулирующего устройства. Люк был уверен, что испаритель делал все, чтобы всосать в себя как можно больше песка, что смазка притягивала к себе маленькие частички своим ласковым и нежным поблескиванием. Он вытер пот со лба и разогнулся. Пока Люк рассматривал механизм, легкий ветерок трепал его взлохмаченные волосы и мешковатый комбинезон. «Нет смысла продолжать сердиться на испаритель,— сказал он себе,— это всего лишь механизм, неразумный и старый».
Пока Люк раздумывал над своим затруднительным положением, из-за испарителя показалась фигура и стала неумело ковыряться в поврежденном приборе. Это был робот модели «Тридуэлл», и только три пары рук у него были в рабочем состоянии, да и те повидали на своем веку больше, чем туфли на ногах Люка.
Люк с тоской посмотрел на робота, затем, запрокинув голову, взглянул на небо. Он не увидел ни малейшего признака облачности и знал, что она не появится, если он не починит испаритель. Он уже собрался постучать по нему еще раз, но тут в небе мелькнул яркий луч. Выхватив из футляра микробинокль, он направил его в небо.
Люк довольно долго смотрел на небо, сожалея, что у него всего лишь бинокль, а не телескоп. Наблюдая за лучом, он забыл об испарителе, жаре и остальных треволнениях. Убрав микробинокль в футляр, Люк бросился к своему лендспидеру. Уже на пол-пути к машине он что-то вспомнил и обернувшись, крикнул:
— Быстрее! — Затем добавил: — Чего ждешь, заводи машину!
«Тридуэлл» направился к Люку, но вдруг остановился и закрутился на месте: из всех его щелей и сочленений пошел дым. Люк прокричал какие-то распоряжения, но понял, что никакими словами не привести «Тридуэлла» в движение.
Люк поколебался еще секунду, не оставить ли ему робота в покое, так как несколько его узлов бесповоротно вышли из строя. Приняв решение, он прыгнул в машину. Она резко качнулась в сторону, но Люк быстро восстановил равновесие. Поднявшись на воздушной подушке над песком, лендспидер стал так же устойчив, как судно в волнующемся море. Люк включил мотор, и из-под днища вырвался фонтан песка; затем машина тронулась с места, направляясь к далекому городу под названием Анкорхед.