В опаленной жарким дыханием пустыне туман казался неуместным, как кактус во льду, но тем не менее он был. Метеорологи и геологи спорили между собой о его происхождении, создавая теории вроде той, в которой говорилось, что вода задерживается в порах песчаника наподобие желе, и о неизвестных химических процессах, заставляющих воду подниматься вверх при охлаждении почвы, а затем уходить под почву при восходах двойного солнца. Все эти теории устарели, хотя казались вполне реальными.
Ни туман, ни жуткие звуки, издаваемые обитателями ночной пустыни, не пугали Р2. Его широкие квадратные ногоступы громко клацали в вечерней тишине, и тогда песок под ними оседал.
Он на секунду остановился, услышав впереди какой-то шум, словно по камню провели чем-то металлическим. Но звук больше не повторялся, и маленький робот начал быстро карабкаться вверх.
Сверху от каменной стены отделился булыжник. Какое-то существо, случайно столкнувшее булыжник, словно мышь, шмыгнуло за камень в тень и уставилось на робота глазами — горящими точками из-под ниспадающих складок коричневого капюшона.
Сигнальная система Р2Д2 сработала. Он услышал воющий сигнал и издал короткий электронный свист, его трехногая опора потеряла равновесие, парализованный лучом, маленький робот опрокинулся на спину.
Три коротышки выбежали из-за огромных камней. Движения их походили на движения грызунов. Они были ненамного выше Р2. Увидев, что, для того чтобы обезвредить робота, достаточно всего лишь одного заряда парализующей энергии, они спрятали свое оружие. Но приближались к неподвижному роботу с осторожностью, дрожа и переглядываясь. Глаза их, желто-красные, как у кошек, горели нездоровым огнем, а речь походила на гортанное квакание.
Когда-то, как предполагали антропологи, джавы были людьми, но давно уже потеряли с ними всякое сходство.
Все вместе они стащили робота вниз, на дно ущелья. Там находился песчаный гусеничный краулер, похожий на ужасное доисторическое чудовище. Он был настолько же огромный, насколько его владельцы крошечные. Судя по металлической обшивке, поцарапанной и помятой во многих местах, машина эта видала виды.
Подойдя к краулеру, джавы вновь заквакали, совещаясь между собой. Р2Д2 слышал, но не смог уловить смысла их речей. Впрочем, он не стыдился этого, ибо джавов могли понять только джавы: язык их постоянно менялся, даже лингвистов приводя в недоумение.
Один из джавов, вынув из сумки небольшой диск, прикрепил его к боку малыша Р2. Остальные исчезли в машине. Через секунду раздался короткий стон, и маленького робота засосало внутрь краулера, как коктейль через соломинку. Джавы снова залопотали, совещаясь между собой. Они были похожи на мышиную семью, собравшуюся в норе.
Труба, всосавшая Р2, выкинула его в небольшое кубическое помещение. Кроме огромной кучи всяких поломанных приборов и инструментов, настоящего металлолома, здесь находилось еще около двух десятков роботов разных форм и размеров. Некоторые из них на электронном языке беседовали между собой, другие бесцельно бродили вокруг них. Но когда ввалился Р2, один из роботов радостно воскликнул:
— Р2Д2, это ты! А это я!
Это кричал из темноты взволнованный ЗПиО. Он пробрался к все еще неподвижному маленькому роботу и совсем по-человечески обнял его. Заметив диск на боку Р2, он покосился на свою грудь, где был прикреплен точно такой же.
Задвигались плохо смазанные огромные шестерни. Со стоном и скрежетом краулер-монстр развернулся и загрохотал по ночной пустыне.
ГЛАВА 3
Полировка стола в конференц-зале была так же бездушна и холодна, как и восемь имперских сенаторов и офицеров, которые сидели за ним. Солдаты охраняли вход в помещение, тускло освещаемое немногочисленными светильниками на стенах и потолке. Один из восьми сенаторов — генерал Тагг — с пафосом произносил речь. Он был похож на человека, который забрался слишком высоко и слишком быстро. Способы, которые он применял при этом, лучше бы не изучать слишком пристально. Он действительно обладал кое-какими талантами, но свое теперешнее высокое положение занял не только благодаря им. Другие его способности оказались куда более действенными.
Хотя его форма и была идеально пригнана, а тело чисто, как у всех собравшихся здесь, никто из присутствующих не хотел бы прикоснуться к нему. Он был словно покрыт какой-то отвратительной слизью, о которой можно было скорее догадаться, чем ощутить ее присутствие. Но, несмотря на это, многие уважали его. А точнее — боялись.
— Я уверяю вас, что на этот раз он зашел слишком далеко,— очень уверенно убеждал генерал.— Этот Лорд, навязанный нам Императором, станет нашей погибелью. Мы перестанем быть уязвимыми только тогда, когда боевая станция будет полностью введена в строй.
Некоторые из вас, кажется, еще не понимают, насколько хорошо вооружен и организован восставший Союз. Известно, что их корабли великолепны, пилоты лучше наших. И ими движет нечто большее, чем двигатели из звездолетов: их фанатизм. Они опаснее, чем это представляют многие из вас.
Старший офицер со шрамом на лице, таким глубоким, что даже самые лучшие хирурги-косметологи не смогли полностью ликвидировать его, нервно поднялся со своего кресла.
— Опасны для вашего звездного флота, генерал Тагг, но не для этой станции.— Взгляд его скользил по сидящим, переходя от одного лица на другое.— Я, кстати, считаю, что Лорд Вейдер знает, что делает. Восстание будет продолжаться до тех пор, пока у повстанцев есть убежище, место, где их пилоты могут перевести дух, а техника отремонтирована.
Тагг возразил ему:
— Извините, но я не разделяю вашего мнения, Рамоди. Я думаю, что создание этой станции связано не столько с военной стратегией, сколько с амбициями губернатора Таркина, его претензиями на непомерную личную власть. Повстанцы таким образом получают косвенную поддержку внутри Сената.
Его прервал звук откатившейся в сторону одностворчатой двери и топот охранников. Все повернулись в их сторону.
В комнату вошли два настолько же непохожих друг на друга человека, насколько не совпадали их цели. Один худой, угловатый, его фигура и волосы напоминали старую щетку, на лице застыло хищное выражение. Это был великий Мофф Таркин, губернатор огромных территорий Империи. Другой — закованный в латы Дарт Вейдер.
Тагг, несколько сникнув, сел на свое место, а Таркин занял место во главе стола. Вейдер встал рядом с ним, подавляя присутствующих своим мрачным видом. Минуту Таркин смотрел прямо на Тагга, затем отвел взгляд в сторону, словно не увидел ничего интересного. Тагг так и дымился, но молчал.
Взгляд Таркина блуждал по сидящим за столом, а губы застыли в острой, как лезвие бритвы, улыбке.
— Императорский совет больше не будет доставлять нам беспокойства, господа. Я только что получил от Императора уведомление о том, что он навсегда распустил этот ненужный орган.
Волна негодования прошла по собравшимся.
— Последние остатки старой Республики,— продолжал Таркин,— наконец-то уничтожены.
— Это невозможно,— прервал его Тагг.— Как Император будет осуществлять контроль над мирами Империи?
— Вы должны понять, что полностью Сенат не упразднен,— продолжал Таркин.— Он просто уступил место...— улыбка его стала шире,— региональным губернаторам. Они будут управлять непосредственно и получат полную свободу действий в своих владениях. Это означает, что с этого времени они будут держать в узде и страхе местные правительства, которые могут быть потенциальными предателями. В страхе перед Имперским флотом, то есть перед нашей боевой станцией.
— А если случится восстание? — полюбопытствовал Тагг.
— Даже если повстанцы смогут получить доступ к технической документации и схемам станции, вряд ли они обнаружат слабое место, которым можно воспользоваться.— Таркин самодовольно улыбнулся.— Все мы отлично знаем, как тщательно охраняется такая жизненно важная информация. Совершенно невероятно, что она может попасть в руки врага.