Как только Энакин освободился от Себульбы, раздался громкий треск, и двигатели болида дага взорвались. Себульба закричал, когда его разваливающийся болид начал разбиваться о песок. Энакин уклонился, избегая обломков, затем ускорился до финишной линии.
Я сделал это! Я победил! Я победил! Толпа на арене взорвалась.
После гонки, ликующий Энакин встретил свою мать, Падме, Джа Джа, Р2–Д2 и Си3Пио в главном ангаре арены, куда Уотто доставил запасные части корабля по требованию Куай–гона. Энакин не ожидал празднования его победы, но любая надежда провести побольше времени с его новыми друзьями испарилась, как только появился Куай–гон несколькими минутами позднее. Он посмотрел на своих путешествующих компаньонов и сказал — Пора идти. Мы должны доставить эти запасные части на корабль. Энакин прикусил нижнюю губу. Он хотел сказать, что тоже мог бы оставить Татуин, но понимал, что это бессмысленно говорить. Когда Падме и другие готовились уходить, он посмотрел вверх на Куай–гона, который сказал — У меня еще несколько дел, до того, как я уйду. Возвращайся домой с матерью, а я встречу тебя там через час.
После возвращения домой со Шми и Си3Пио, Энакин не мог удержаться выйти на улицу и встретиться с некоторыми восторженными мальчишками, которые видели его на Бунте. Он завладел их вниманием, и стал подробно, в деталях рассказывать многочисленные опасности, с которыми он столкнулся во время гонки. Большинство мальчишек были впечатлены. Они внимательно слушали его пока, молодой родианец, не сказал на хаттском,
— Очень плохо, ты не победил честно и открыто. Энакин взглянул на родианца и сказал,
— Ты называешь меня мошенником?
— Да, — ответил родианец.
— У человека нет другого способа победить. Я полагаю, ты вероятно….
До того как родианец смог договорить, Энакин повалил его на пустынную улицу. Другие ребята закричали, когда Энакин начал его бить. Они обменялись только несколькими ударами до того, как длинная тень появилась над ними. Растерявшись, Энакин взглянул наверх и увидел Куай–гона, стоящего рядом. Спустя мгновение, родианец оттолкнул Энакина. Посмотрев вниз на Энакина, Куай–гон сказал,
— Что это такое?
— Он сказал, что я мошенник — сердито посмотрел Энакин. Сфокусировавшись на Энакине, Куай–гон немного приподнял свои брови и сказал,
— А ты мошенничал?
Энакин был возмущен таким вопросом. После всего, Куай–гон знал, что он не мошенничал. Интересно, почему Куай–гон не защитил его и сердито ответил,
— Нет!
Куай–гон невозмутимо посмотрел на родианца и спросил,
— Ты до сих пор думаешь, что он мошенничал?
Родианец ответил на хаттском, — Да, думаю. Как только Энакин поднялся с земли, Куай–гон сказал, — Хорошо, Эни. Ты знаешь правду. Ты должен быть терпимым к его мнению. Драка не изменит этого. Возможно, и нет, подумал Энакин, уходя с Куай–гоном, оставляя родианца и других ребят позади. До сих пор, он не был уверен, что терпение было лучшей альтернативой. Если ты не защищаешь свое достоинство, никто его не защитит. Ему было интересно, должны ли джедаи защищать свою честь, но было не удобно спрашивать Куай–гона. Даже, несмотря на то, что джедай не отругал его за драку с родианцем, было очевидно, что он этого не одобрял.
Пока они шли до дома Энакина, Куай–гон объяснил, что ремонт корабля уже идет и, что он продал болид Энакина. Передавая ему небольшой мешочек, наполненный кредитами, Куай–гон сказал,
— Ей, они твои.
Ощутив вес сумки, Энакин воскликнул,
— Да!
Последовав за Куай–гоном, он вошел в дом, где нашел мать, сидящую за рабочим столом.
— Мама, — закричал он, — мы продали болид! Смотри, все эти деньги наши!
— Боже мой — сказала Шми когда Энакин открыл содержимое сумки, которую держал.
— Но, это так прекрасно, Эни!
Оставаясь в дверях, Куай–гон добавил,
— И он свободен.
Энакин посмотрел на Куай–гона. Интересуясь, правильно ли он расслышал и переспросил,
— Что?
— Ты больше не раб — ответил Куай–гон.
Ошеломленной этой неожиданной новостью, Энакин обернулся к матери и сказал,
— Ты это слышала?
— Теперь ты сможешь осуществить свои мечты, Эни, — сказала его мать.
— Ты свободен. Затем она вздохнула и опустила взгляд на грязный пол.
Энакин подумал, что его мама выглядела грустной, но не мог понять, почему. До того, как он спросил, она обратила взгляд на Куай–гона и сказала, — Вы возьмете его с собой? Он станет джедаем?
— Да. — Ответил Куай–гон.
— Наша встреча не была случайной. Ничего не происходит случайно. Подозревая, что он спит, Энакин посмотрел на джедая и сказал,