— Я джедай. Проговорил Энакин между всхлипами. Я знаю, я лучше этого.
И он знал кое–что еще, что–то более страшное, чем–то, что он позволил дать выход своему гневу.
Убийство тускенов принесло ему удовлетворение.
Глава 9
Энакин опустился на колени перед последним местом упокоения матери на кладбище снаружи строения Ларса, где два старых надгробия соседствовали с новым.
– Я не был достаточно силен, чтобы спасти тебя мама, сказал он, стараясь не запнуться на своих словах. Я потерпел неудачу, подумал он. Не только как сын, но и как джедай. – Я не был достаточно силен, повторил он. – Но я обещаю, я не потерплю неудачу снова. Встав на ноги, он стиснул зубы и добавил,
— Я так сильно скучаю по тебе.
Падме, Клиг, Оуэн, Беру и Си3ПиО собрались позади Энакина. Когда он отошел от могилы, к ним быстро подъехал Р2–Д2 и издал шквал свистов и сигналов.
— Р2? – сказала Падме, удивившись, что он оставил корабль.
— Что ты делаешь?
Р2–Д2 издал сигнал и еще больше засвистел.
Используя свои возможности переводчика, Си3Пио сказал, — Кажется, что у него послание от Оби–Вана Кеноби. Хмм. Хозяин Энакин, это имя говорит вам о чем–нибудь?
Два дроида последовали за Энакином и Падме на корабль.
Оби–Ван отследил охотника за головами, человека по имени Джанго Фетт на фабрике по производству дроидов на планете Джеонозис, где он обнаружил, что вице–король Торговой федерации Нуте Гунрай, стоял за попытками убийства Падме. Оби–Ван также узнал, что Торговая федерация запланировала поставки армии дроидов джеонозианского производства и что различные межгалактические торговые группировки вступили в альянс с сепаратистским движением графа Дуку. Несмотря на то, что Оби–Вану удалось передать эту информацию с Джеонозиса, его голографическая передача оборвалась при его попытке уклониться от шквала лазерных выстрелов вражеских дроидов.
Энакин и Падме смотрели записанное сообщение в кабине корабля на Татуине, в то время как Совет джедаев и Канцлер Палпатин одновременно оценивали передачу на Корусканте. Когда сообщение Оби–Вана закончилось, Магистр Мэйс Винду поручил Энакину оставаться на месте с сенатором Амидалой, пока Совет джедаев разберется с Графом Дуку. – Защищай сенатора любой ценой, — сказал Мэйс Винду по голографической связи. – Это твой главный приоритет.
— Понял, Магистр, ответил Энакин. Сначала, я потерял свою мать, теперь… Оби–Вана.
Как только голограмма Мэйса Винду исчезла, Падме сказала, — Они никак не доберутся туда вовремя, чтобы спасти его. Им потребуется пролететь половину галактики. Поворачиваясь в своем кресле, изучая координаты навигационного компьютера, она сказала, — Смотри, Джеонозис менее чем в парсеке отсюда.
— Если он все еще жив, — мрачно ответил Энакин.
— Эни, ты собираешься сидеть здесь и позволить ему умереть? Он твой друг, твой наставник. Твой..
— Он мне как отец! – отрезал Энакин. Отец, которого у меня никогда не было. – Но ты же слышала Магистра Винду. Он дал мне четкий приказ, оставаться здесь.
— Он дал тебе четкий приказ защищать меня, — сказала Падме, защелкав серией выключателей, запустивших двигатели корабля, — и я собираюсь помочь Оби–Вану. Если твой план защищать меня, ты должен быть рядом.
Энакин усмехнулся.
Когда корабль поднялся, унося Энакина, Падме и двух дроидов прочь с Татуина, Энакин вспомнил, что они так и не попрощались с Клигом, Оуэном и Беру. В любом случае, я не много что мог им сказать, подумал он. Он посмотрел на Си3Пио, который опоясал свое металлическое тело пескоструйным аппаратом позади Энакина, и ощутил небольшое чувство завершенности.
По крайней мере, я спас кого–то, о ком заботился на Татуине.
Несмотря на то, что Оби–Ван Кеноби оказался очень даже живой, несанкционированная миссия Энакина на Джеонозис едва не обернулась бедой. Они с Падмой были захвачены насекомообразными джеонозианцами до того, как смогли помочь Оби–Вану. Затем двуличный Граф Дуку и джеонозианцы послали их на смерть.
И еще Энакину, все это почти обернулось катастрофой потому, что на Джеонозисе был один яркий, знаменательный момент. После того как их схватили и, заковав в цепи, вывели на огромную арену. Падме стояла лицом к нему и сказала, — Я не боюсь умирать. Я умирала понемногу каждый день, с тех пор как ты снова вернулся в мою жизнь.
Умирала? – О чем ты говоришь? – спросил Энакин.
— Я люблю тебя.