Коридор начал забирать вверх, и путникам пришлось карабкаться по откосу. Над этим туннелем тоже явно потрудились предки Оспика. Но проход был очень узок, приходилось протискиваться по одному, а местами свисавшие с потолка скальные выступы перегораживали его гак сильно, что хотя Властители Неба и ларнги сильно пригибались к полу, шлемы гигантов все равно царапали камень.
И вот после последнего крутого подъема они оказались в просторном зале, имевшем небольшое отверстие, сквозь которое внутрь намело небольшой сугроб. Слышно было, как снаружи свистит ветер.
Оспик поспешил к этому проему и некоторое время стоял там, принюхиваясь. Так какой-нибудь обитатель норы долго втягивает носом наружный воздух, прежде чем выйти на поверхность земли.
— Поднялся ветер, но пурги нет, — сказал он неуверенно. — С восходом солнца вы сможете занять места на наблюдательном пункте. Но это будет только через несколько часов, так что пока я предлагаю вам отдохнуть.
Този тем временем отправился в удаленную от устья пещеры часть зала и принялся вытаскивать из известной ему одному расщелины хорошо высушенные дрова, легкие, белые, словно долго лежавшие кости. Потом он извлек небольшую глиняную коробочку с углями и развел костер, вокруг которого сгрудились его спутники. И вот, наконец, все завернулись в меховые плащи и задремали, окруженные кольцом ларнгов, согревавших путешественников своими телами.
Устье пещеры было обращено к северо-востоку, и, едва рассвело, как сразу в пещеру проник серый утренний свет. Кинкара осторожно растолкал Джонатал. Потирая слипавшиеся глаза, юноша заставил себя проглотить несколько кусков дорожной лепешки, которую кто-то сунул ему в руку. Они оставили в пещере своих ларнгов, присматривать за ними вызвался Този. Четверо рыцарей, сопровождаемые Оспиком, выбрались из пещеры и очутились на широкой террасе, откуда, словно с высоты полета морода, открывалась вся долина.
Разведчиков окружили причудливые снежные скульптуры, созданные ветром. Белую долину внизу пересекала полоска дороги, разъезженная до самой земли. Это позволяло судить о том, насколько оживленным было движение. Тем не менее, никаких других следов цивилизации не было видно в пустынной долине.
— Эта дорога ведет на равнину, — пояснил Оспик. — Но вам придется подождать, пока на ней появятся первые путники. Те, кто здесь ездит, передвигаются только при свете дня.
Они бросили жребий, кому оставаться на наблюдательном пункте, а остальные вернулись в пещеру. Первым стоять на посту выпало Кинкару, и он предался размышлениям о том, как здесь можно организовать засаду. Этому искусству его в свое время обучил Риджен. Прекрасное место для лучников, рассуждал Кинкар, хотя для рукопашной схватки оно годится куда меньше. Вот тут, на террасе, можно встать в полный рост и поразить врасплох всех командиров, а потом справиться с отрядом, оставшимся без начальников, будет уже гораздо легче.
Снег приглушал все звуки, поэтому появление внизу какой-то странной процессии оказалось для Кинкара полной неожиданностью. Вот стыд-то, подумал молодой рыцарь, а ведь считал себя опытным воином. Он тихонько свистнул, подзывая остальных разведчиков.
Кинкар удивленно смотрел на тянувшуюся по долине цепочку людей. Это не было похоже ни на караван неуклюжих торговых телег, ни на скорый в движении отряд верховых. Среди группы выделялись люди верхом на ларнгах — без сомнения, гортиане, хоть и одетые и вооруженные совсем по-другому, чем это было принято на Горте Кинкара. Однако за первым рядом всадников двигалось нечто совершенно необычное. На расстоянии десяти футов один от другого плелись два ларнга-тяжеловоза. От переднего к заднему тянулась железная цепь, от которой через равные промежутки отходили в разные стороны четыре пары других цепочек, поменьше. Каждая из них заканчивалась железным ошейником. И каждый из таких ошейников был застегнут на горле человека. Люди брели спотыкаясь, оскальзываясь, до слуха Кинкара долетали тяжелые стоны.
Вот появилась еще одна такая же пара ларнгов, влекущая новую партию арестантов. Один из невольников упал, и его поволокло по земле. Тут же к нему подскакал верховой и, сильно размахнувшись, хлестнул его кнутом. Но упавший, несмотря на сыпавшиеся на него удары, лежал не шевелясь. Послышалась команда, ларнги остановились, и конвоиры стали совещаться.
— Кто это? — с негодованием спросил Оспика лорд Франс.
Житель подземелья бросил на пришельцев короткий взгляд.