– А если прижать все кнопки сразу? – весело спросил Володя.
– Перегорит что-нибудь, – усомнился Агзам.
– Может, пробки? Пусть. Нам все простят, мы ведь гости.
Володя, прищурясь, прицелился и ладонью нажал все кнопки на своей панельке. Потолок сразу испещрили сотни спекторов. Ребята, как завороженные, смотрели на красивые, переливающиеся разными цветами полосы, похожие на тысячи малюсеньких радуг. В каюте было очень светло, но в глазах мельтешило.
– Вот это здорово! – закричал Володя и вскочил. Он не рассчитал рывок и, проплыв по каюте с растопыренными ногами и руками, уперся головой в потолок. Он таращил глаза, махал руками, но не двигался с места. Агзам хохотал. Володя походил на игрушечного акробата, которого кто-то невидимый дергает за ниточку, вызывая нелепые и смешные движения.
– А ну-ка и я!-выдавил сквозь смех Агзам и подскочил. Он подлетел к Володе, схватил его за ногу и дернул, не особенно сильно, но все же чувствительно, отчего Володя опустился к полу и поймал спинку кровати, а Агзам уперся головой в потолок. Они поменялись местами. Теперь смеялся Володя над Агзамом, проделывающим те же замысловатые движения.
– Знаешь что, – догадался Володя, – оттолкнись от потолка.
Агзам оттолкнулся и подплыл к Володе. Они держались за спинку кровати и болтали ногами в воздухе, как в воде, и заразительно хохотали, очень довольные необыкновенной игрой.
Дети есть дети. И даже условия невесомости они приспособили для игры.
Они не знали о грозившей им опасности, да если бы и знали, то, пожалуй, не особенно забеспокоились бы, всецело положившись на взрослых, пусть из иного мира, но умных и внимательных людей.
– Ах вы, баловники!- сказал вошедший Пео, смеясь.- Ну-ка, зажгите нормальный свет, и мы немного побеседуем.
Володя подтянулся на руках и сел, держась одной рукой за спинку кровати, другой рукой он нажал на белую кнопку. Агзам опустился рядом с ним, смущенно улыбаясь и ладонью вытирая пот со лба. Пео прошел к столу. С лица его сошла благодушная улыбка, оно стало озабоченным.
Ребята уже всей душой тянулись к этому веселому астронавту, они верили ему без раздумья, со всей детской непосредственностью. Но все же первое впечатление необычности всего происходящего притупилось, и хотя мальчики старались показать друг другу, что они чувствуют себя прекрасно, на сердце у каждого было тревожно. Чем кончится все это путешествие? И другое: не окажутся ли эти красивые с виду люди не такими, какими представляются? Может быть, придется умереть с голоду или задохнуться?
Втихомолку вспоминали они своих родителей, вздыхали, но из-за мальчишеской гордости ничего не говорили друг другу.
Володя, представлявший межпланетные полеты по прочитанным книгам, решил попытаться завладеть хоть не сильным, но собственным оружием, чтобы в случае необходимости защищаться. И он очень небрежно, чтобы не внушить подозрения, спросил:
– Вы, товарищ Пео, обещали настроить одну куклу на меня. Я бы хотел попробовать сам приказывать. Вы обещание исполните?
– Конечно, исполню, – не задумываясь, ответил Пео. – Тебе, милый мальчик, придется ожидать недолго. А теперь ответьте, пожалуйста, на мои вопросы. Вам в больнице приходилось бывать?
– Приходилось, – вместе ответили Володя и Агзам.
– Вот и хорошо. Скажите, у вас когда-нибудь брали кровь на исследование?
– У меня палец кололи часто,- сказал Володя.
– А у меня даже из вены брали шприцем, – похвалился Агзам. – И совсем не больно.
– Я слышал, что на Земле есть рентгеновские аппараты для исследования человека. Как их применяют? – осторожно допытывался Пео, внимательно следя за тем, какое впечатление производят на ребят его вопросы.
– Меня много раз рентгеном просвечивали: и в детском саду, и в школе.
Смотрели, не больны ли легкие, – заявил Володя.- Лучи эти через тело проходят, а через кости – нет. На экране получаются изображения и легких и сердца, правда, слабые, но все нее кое-что рассмотреть можно.
– А что представляют из себя эти аппараты?
– Сейчас.- Володя закрыл глаза. Так он делал всегда, когда хотел вспомнить что-либо прочитанное.
Агзам не раз поражался исключительной памятью своего товарища, даже проверял – не обманывает ли?
Не открывая глаз, Володя начал говорить деревянным голосом:
– "Поток электронов, вылетающих из раскаленной спирали, ускоряется в сильном электрическом поле, созданном источником высокого напряжения между анодом и катодом, и падает на скошенный конец металлического стержня, на так называемый антикатод. При торможении ударяющихся об антикатод электронов возникает рентгеновское излучение, которое распространяется от поверхности антикатода. Кинетическая энергия электронов при торможении их частично превращается в энергию рентгеновского излучения". – Володя открыл глаза и улыбнулся. – Это я из учебника вычитал.
– Очень хорошо,- обрадовался Пео и пододвинулся к ребятам. – Скажу вам откровенно, милые мои мальчики: здесь, в космосе, вы случайно можете заболеть. А как лечить вас, мы не знаем. Поэтому мы хотим исследовать вашу кровь и просветить вас луческопом, сделать снимки ваших внутренних органов. Вы не возражаете?
– А чего же особенного? – согласился Володя.- Раз надо – нам не привыкать. Ничего страшного.
– Конечно, – поддержал товарища Агзам.
Пео проговорил что-то по-своему, и через минуту открылась дверь, и тюти ввез в каюту стул с высокой полированной спинкой, с разноцветными глазками на ней, со свисающими гофрированными шлангами, с блестящими ящичками, привинченными сзади спинки. Следом вошла уже знакомая ребятам Киу, в белом халате и прозрачном капюшоне.
Астронавты переглянулись, и в строгом вопрошающем взгляде женщины, и в покорном кивке мужчины ребята не заметили ничего подозрительного, и поэтому, когда Пео предложил Володе первому сесть на стул, тот сразу согласился. Только с опаской посмотрел на очень серьезную женщину со строгими глазами врача.
Киу положила руку Володи на откидной столик и прикрыла ее салфеткой.
Володя даже не почувствовал, как женщина мазнула губкой руку в двух местах, сделала укол и набрала в пипетку крови, потом прибором, похожим на машинку для стрижки волос, выхватила кусочек тела и залепила ранку розовым пластырем. Проделав эту процедуру, Киу поставила перед Володей высокую выдвижную металлическую трубку, загнутую на конце и соединенную шлангом со спинкой стула, и велела Пео включить красный свет. Все происходило примерно так, как это бывает в рентгеновском кабинете любой клиники. И когда Володя живо соскочил со стула, Пео облегченно вздохнул:
– Прекрасно, очень прекрасно!
То же самое было проделано и с Агзамом.
А в это время в большом зале Маоа и Баили сидели за столом и через небольшой экран внимательно следили за всем происходящим в каюте и тихо переговаривались между собой.
– Хватит ли у Киу знаний и опыта, чтобы сохранить их?
– Трудно гарантировать. Во всяком случае, сама она, кажется, в этом уверена.
– Когда будем отлетать?
– Зависит от Киу. Нам неизвестно, какую перегрузку они смогут выдержать.
– Хотя бы двойную…
– Мало. Если так, то о предельной скорости и думать нечего.
– А если во время разгона их поместить в ванны?
– Посмотрим.
Глава одиннадцатая НЕВЕЖА
После того как вслед за автоматом, увозившим стул, вышли женщина и Пео, ребята некоторое время рассматривали на руках пластырь, которым были залеплены ранки. Володя попытался кусочек отщипнуть, но пластырь оказался крепким, как резина,- вытягивался, но не рвался. Ребята не знали, для чего им прилепили такие заплатки, и не стали догадываться – не больно и ладно… Им было скучно – в каюте ни книг, ни игр. Володя принялся рассматривать столик, а Агзам снова завалился на кровать. Постель была мягкой, и он блаженствовал.