— Лучше хлеб с водою, чем пирог с бедою… Кажется, я расшумелся сверх меры?
— Тс-с! — грустно усмехнулся Зиновьев. — К несчастью, мы снова в подполье. — Он произнес это обидное слово, и жалуясь, и будто бы упиваясь им.
Было в Зиновьеве нечто от человека, случайно оказавшегося с Лениным, напуганного, обиженного на себя и на тех, кто втравил его в безнадежно опасное дело, на комаров, докучавших ему, кажется, больше, чем остальным, и на весь белый свет. Сравнивая Зиновьева и Ленина, Серго думал: «Большое дерево сильный ветер любит, а малое от него гнется». Но тут не вся правда. И Ленин отнюдь не ликовал под напором урагана, который старался их сокрушить, только не показывал это, все шутил:
— От Керенского-то мы спрятались, а вот от комаров…
Серго задумался о том, что, наверняка, и на Ленина накатывают волны досадливой горечи, тоски, гнетущего одиночества на людях. И наверняка тем сильнее они его бьют, чем больше непрерывного напряжения, выступлений перед тысячами и тысячами людей, необходимости собранности, выдержки, дававшихся ему, как всяком, далеко не просто. После ужина он пригласил широким жестом:
— Пожалуйте в апартаменты, — и первым заполз в стог.
В шалаше уютно, сонно пахло свежим сеном и теплом. Но Серго не покидала мысль: Ильич в клетке. В тесно замкнутом пространстве жутковато.
Ленин чутко уловил настрой товарища:
— Только, пожалуйста, без меланхолии!.. Должен признаться, я постоянно думаю о политическом значении июльского события в общем ходе событий. Из какой ситуации проистек этот зигзаг истории и какую ситуацию он создаст? Как должны мы изменить наши лозунги и наш партийный аппарат, чтобы приспособить его к изменившемуся положению? Итак, прошу вас, докладывайте. Ну-те-с…
Долго Серго рассказывал, что делалось в Питере во время отсутствия Ленина, каково настроение у рабочих, солдат, матросов, что происходило и происходит в большевистской организации, в Петроградском Совете, в меньшевистском Центральном Исполнительном Комитете:
— Демагоги всех мастей только и болтают, что о революционной демократии, обещают ускорить созыв Учредительного собрания, сулят всем и каждому хлеб, мир, труд. А на деле продолжают громить наши организации. Причем Советы спокойно взирают, я бы даже сказал: бездействуют, попустительствуют.
Ильич переспрашивал, по обыкновению требуя подробностей, точности, досконального знания. Наконец, выслушав Серго, заключил:
— Меньшевистские Советы дискредитировали себя; недели две тому назад они могли взять власть без особого труда. Теперь они — не органы власти. Власть у них отнята.
Власть можно взять теперь только путем вооруженного восстания, оно не заставит ждать себя долго. Восстание будет не позже сентября — октября. Нам надо перенести центр тяжести на фабзавкомы. Органами восстания должны стать фабзавкомы.
Серго слушал, напряженно притихнув, и, пожалуй, состояние его можно было бы вернее всего определить словом «ошеломление». «Нас только что расколотили, а он… Не просто предсказывает победоносное восстание — обдумывает, как и кому его поднимать… Часть рабочих отошла от нас, плюет на нас, поносит нас, а он… Неизменно верит в рабочего: «Органами восстания должны стать фабзавкомы» — рабочий не подведет, выручит, вывезет, невозможное могут только люди, небываемое бывает…»
Серго передал Ильичу слова одного из товарищей о том, что не позже августа — сентября власть перейдет большевикам и председателем правительства станет Ленин.
— Да, это так будет, — просто, даже обыденно ответил Ленин. — Только, пожалуй, не в августе — сентябре, а в сентябре — октябре. — И тут же к делу — как сейчас же создать наряду с легальным ЦК его нелегальную ячейку, наряду с легальным печатным органом — нелегальную типографию. — Будем в нелегальных листках договаривать то, что не дадут говорить в легальной прессе. И еще. Вам должно быть известно, товарищ Серго, что автобронедивизион сыграл заметную роль в событиях Февральской революции — досталось от самокатчиков кому следовало. И вот, только что, уже нам с вами от них досталось на орехи. Отсюда ясно… Что отсюда ясно?
— Что новейшее оружие должно играть решающую роль в восстании.
— Так. Естественно: передовая техника. Что еще ясно?
— Броневики — ключ к положению в городе: у кого будут броневики, тот и сможет распоряжаться всей столицей.