– К чему эти хлопоты? Чарльз все равно ее не воскресит.
– И никто не воскресит! А все ты. Ну зачем ты ей втемяшила, что она может сама зарабатывать на жизнь? Ведь было ясно как божий день, что она дура набитая.
Лорд Линчноул снял трубку и набрал номер главного констебля.
Уилт в «Гербе стеклодувов» тоже набирал номер. Он долго раздумывал, как бы ему расстроить черные планы Маккалема, не выдав себя начальству тюрьмы. Задача была не из легких.
После второго стакана виски Уилт наконец решился позвонить в тюрьму и, не называясь, попросить номер начальника, который в телефонной книге не значился.
– Это закрытая информация, – ответил дежурный.
– Знаю. Поэтому я и спрашиваю.
– Поэтому я и не могу его дать. Если начальник сам захочет, чтобы преступники трезвонили ему с угрозами, он свой номер рассекретит.
– Резонно. А что прикажете делать рядовому гражданину, которому угрожают ваши заключенные? Где ему искать вашего начальника, чтобы рассказать о подготовке массового побега?
– Массового побега? Какие у вас сведения?
– Об этом мы поговорим с вашим начальником.
Дежурный задумался, и Уилту пришлось скормить автомату еще одну монету.
– Может, вы расскажете мне? – спросил наконец дежурный.
Уилт пропустил вопрос мимо ушей. Он шел ва-банк, отступать уже некуда, и, если не удастся убедить дежурного, что дело пахнет керосином, не сегодня-завтра дружки Маккалема переломают ему ноги. В отчаянии Уилт попытался вложить в свои слова всю душу.
– Послушайте. Это действительно очень серьезно. Мне очень нужно поговорить с начальником лично. Я,. через десять минут перезвоню, хорошо?
В голосе Уилта звучало такое неподдельное отчаяние, что дежурный смягчился:
– Боюсь, сэр, мы не успеем с ним сразу связаться. Оставьте ваш номер. Я попрошу его перезвонить вам.
– Ипфорд 23194. Честное слово, это не розыгрыш.
– Хорошо, сэр, постараемся его поскорее разыскать.
Уилт положил трубку и вернулся к стойке. Он понимал, что игра, которую он затеял, чревата ужасными последствиями. Стоило ли давать дежурному телефон бара, где его так хорошо знают? Чтобы унять тревогу, он допил виски и заказал третий стакан. «Зато теперь они поверят, что я говорю серьезно», – мысленно утешал себя Уилт. Почему это у чинуш так мозги устроены, что разговаривать с ними просто невозможно? Главное – как можно скорее добраться до начальника и все ему объяснить. А там, глядишь, Маккалема переведут в другую тюрьму, и Уилт сможет спать спокойно.
В Ипфордской тюрьме весть о готовящемся массовом побеге сразу же наделала переполох. Старшего надзирателя подняли с постели, и он кинулся звонить начальнику тюрьмы. Но у начальника никто к телефону не подходил.
– Небось, ужинает где-нибудь, – решил старший надзиратель, – а может, нас кто-то разыграл?
Дежурный покачал головой:
– Не похоже. Судя по голосу, человек образованный. Да и трусит порядком. Сдается мне, я этот голос уже слышал.
– Слышал?
– Ну да. Узнать я его не узнал, но уж больно знакомый голос. Нет, он не разыгрывает: вот и телефон свой оставил.
Старший надзиратель набрал номер. Занято: какая-то девица в «Гербе стеклодувов» болтала с приятелем.
– Почему же он тогда не представился?
– Я же говорю, трусит. Кто-то его здорово припугнул. Шутка ли! У нас тут такие головорезы сидят, что…
Про головорезов старший надзиратель все знал.
– Ладно. Не будем рисковать. Начинаем действовать, как в случае чрезвычайного положения. А ты звони начальнику, будь он неладен.
Через полчаса начальник тюрьмы вернулся домой и обнаружил, что телефон у него в кабинете надрывается.
– Алло. Что там у вас?
– Есть подозрения, что готовится массовый побег, – доложил дежурный. – Звонил какой-то…
Начальник не дослушал. Вот оно! Не зря он уже много лет с ужасом ждал чего-нибудь в этом роде.
– Еду! – крикнул он и бросился к машине.
Подъезжая к тюрьме, он услыхал вой сирены, увидел как по дороге перед ним мчатся пожарные машины, и задрожал мелкой дрожью.
У ворот его остановили трое полицейских.
– Куда это вы разбежались? – поинтересовался сержант. Начальник испепелил его взглядом.
– Я, с вашего позволения, начальник этой тюрьмы, – объявил он. – Пропустите-ка, пожалуйста.
– А документы у вас есть? Мне приказано никого не впускать и не выпускать.
Начальник порылся в карманах и достал пятифунтовую бумажку и расческу.
– Видите ли, – начал он. Сержант видел одно – деньги. На расческу он не обратил внимания.
– Вы эти штучки бросьте, – сказал он.
– Какие штучки? У меня больше ничего нет.
– Констебль, будьте свидетелем! Дача взятки…
– Взятки? Какая взятка? Что вы придумываете? – взорвался начальник. – Сами требуете у меня документы, а когда я пытаюсь их найти, болтаете про какую-то взятку. Черт знает что! Позовите охранника, он вам объяснит, кто я такой.
Начальник целых пять минут бушевал у ворот тюрьмы. Когда, наконец, он попал туда, он уже был ни жив ни мертв, и выправить положение оказалось ему не под силу.
– Что-что? – орал он на старшего надзирателя. – Какой вы отдали приказ?
– Я распорядился перевести заключенных с верхних этажей в нижние камеры. Чтобы не смогли выбраться на крышу. Правда, нижним пришлось немного потесниться…
– Потесниться?! И так в камерах для одного сидело по четыре человека. А теперь сколько? Восемь? Как они у вас еще бунт не подняли!
В этот миг из корпуса "Б" донеслись истошные крики. Старший надзиратель Блэггз со всех ног бросился туда, а начальник тюрьмы попытался выяснить, что происходит. Это оказалось не легче, чем проникнуть в тюрьму. На третьем этаже корпуса "А", как видно, шло сражение.
– Наверно, из-за того, что Фидли и Гослинга посадили в камеру к Стенфорту и Хейдоу, – сообщил по внутренней связи дежурный.
– Фидли и… Посадить детоубийц к добропорядочным грабителям банков, честнейшим парням? У Блэггза не голова, а кочан капусты! Они долго мучались?
– Да они вроде еще живы, – ответил дежурный. Нотки сожаления в его голосе начальнику не понравились. – Я только знаю, что Хейдоу захотел кастрировать Фидли, но его оттащили. И тогда мистер Блэггз решил вмешаться.
– А до этого он что – выжидал?
– Не совсем, сэр. Но из-за пожара в корпусе "Г"…
– Пожара? Какого пожара?
– Мур поджег свой матрац. И пока…
Начальник тюрьмы уже не слушал. Он понял, что его карьера висит на волоске. Дело за малым: вздумает полоумный Блэггз согнать всех скотов из корпуса особого режима в одну камеру – и смертоубийство обеспечено. Начальник решил было пойти проверить, но тут вернулся старший надзиратель Блэггз.
– Полный порядок, сэр, – радостно доложил он.
– «Полный порядок»? – выдохнул начальник тюрьмы. – По-вашему, когда заключенные того и гляди кастрируют своего сокамерника, это называется полный порядок? Боюсь, министр внутренних дел с вами не согласится. Уверяю вас, в нынешних правилах содержания тюрем «полный порядок» определяется иначе. Теперь – про корпус особого режима…
– Об этом не беспокойтесь, сэр. Там все спят, как младенцы.
– Странно. Уж если кто и готовил побег, то наверняка тамошняя публика. А они часом не прикидываются?
– Что вы, сэр. Я как только услыхал про побег, тут же плеснул им в какао двойную порцию того снотворного, – Блэггз был горд своей смекалкой.
– Господи Иисусе! – ахнул начальник. То-то обрадуется Лига тюремных реформ, когда узнает, какими новаторскими методами старший надзиратель предотвращает беспорядки. – Вы сказали двойную порцию?
Старший надзиратель кивнул:
– То самое зелье, которым мы угостили Фидли. Помните, когда он смотрел фильм с Ширли Темп13 и чересчур возбудился? Ничего, после сегодняшнего он еще долго будет держать свою пипку на привязи.
– Там в каждой упаковке ударная доза люминала! – взвизгнул начальник.
– Так точно, сэр. Я так и прочел на этикетке: ударная доза. Поэтому и вкатил им двойную. Враз вырубились.
13. Темп Ширли – американская актриса. Сниматься в кино начала с трех лет. В 30-е годы считалась одним из самых популярных «молодых дарований» Голливуда