— Это бомбы, — объяснил Андрей, не менее взволнованный, — ветер попадает внутрь и поет. Представляешь, как жутко здесь в ветреный зимний вечер!
…Вернувшись, они узнали, что окраска «Весты» закончена, утром она будет спущена на воду и к подъему флага все должны быть на борту. Чернов сообщил:
— Завтра берем уголь, а послезавтра на заре выходим в крейсерство. Цель его известна только командиру «Ливадии», капитану 1-го ранга Кроуну. Он старший по чину и, значит, будет командующим нашего отряда. А знаете ли, что минные офицеры получили катера? Они называются «Птичка» и «Пташка». Перелешин-младший и Жеребко-Ротмистренко сегодня целый день на них упражняются — бочки в гавани шестами атакуют. Конечно, без мин.
Глава шестая. В поисках врага
Володя проснулся в семь утра и, умывшись, сразу выбежал на палубу, ожидая, что увидит открытое море. Но «Веста», как и вчера вечером, тихо покачивалась у таможенной пристани. Отплытие почему-то откладывалось. За завтраком в кают-компании офицеры засыпали вопросами Владимира Платоновича Перелешина. Старший офицер ответил, что, насколько он может судить о намерениях командира эскадры, в которую входит «Веста», Кроун считает неудобным покидать порт в воскресное утро, хотя, возможно, есть и другие, сугубо военные причины.
В этот день, как обычно по воскресеньям, Баранова пригласили обедать в кают-компании, но и он знал только, что выход перенесен на семь вечера. В пять стали поднимать пары, в семь «Ливадия» отдала швартовы и двинулась к выходу из бухты. Следом пошел «Константин», за ним «Владимир» и, наконец, «Веста».
Миновав Константиновский форт, пошли кильватерной колонной прямо на большое, красное, садящееся в море солнце.
На траверзе Херсонесского маяка на одиноком флагштоке «Ливадии» взвился сигнал. Командующий эскадрой требовал к себе командиров. На «Весте» застопорили машину, спустили вельбот, и отборные гребцы взрыли лакированными веслами спокойно колышущуюся воду. На палубе «Весты» с удовлетворением отметили, что вельбот с их командиром отвалил от борта раньше, чем с «Константина» и «Владимира».
В бинокли было видно, как капитан «Ливадии» встретил у трапа прибывших офицеров и увел к себе в каюту.
— Пошли вскрывать запечатанный пакет с секретным приказом Аркаса, — уверенно провозгласил Перелешин-младший. Все и так это знали. Началось напряженное ожидание. Часть офицеров высказывалась за крейсерство вдоль побережья, но старший офицер резонно заметил:
— Нет, господа, тогда бы такую скрытность не разводили. Наверняка имеется определенный порт, на который мы должны напасть.
Ожидание длилось, впрочем, недолго. Через полчаса все три вельбота отвалили от борта «Ливадии» и пошли к своим кораблям. Баранов поднялся по трапу и обратился к офицерам.
— Господа, нам приказано произвести минную атаку на порт Пендерекли на Анатолийском побережье. Главный командир Черноморского флота имеет сведения о том, что на его рейде находятся броненосцы Гобарта-паши. Так как у «Константина» минных катеров вдвое больше, чем у нас, и есть большой опыт таких вылазок, то руководство атакой командир эскадры возложил на лейтенанта Макарова. Завтра он пришлет свою инструкцию.
Настала ночь, первая ночь «Весты» в боевом походе. Корабли шли с потушенными огнями, только тускло мерцала лампочка у нактоуза. Через каждый час «Ливадия» показывала свое место троекратным миганием фонаря, на что «Владимир» мигал два раза, «Константин» четыре, а «Веста» — пять. Утро застало суда отряда в пределах видимости друг друга. Бдительность удвоили — на салинги послали сигнальщиков. По примеру «Ливадии» снизили ход до восьми узлов, чтобы подойти к Анатолийскому берегу в сумерках.
С последними лучами солнца на горизонте в расстоянии около 30 миль открылся мыс Баба в виде двух вершин, из которых левая была выше правой. За ним, к югу, простирался залив Пендерекли, или, как его называли турки, Эрегли. По его берегу (это знали на русских судах, но не видели) раскинулся городок Эрегли, древняя Гераклея Понтийская, выходцы из которой основали в пятом веке до нашей эры город Херсонес у современного Севастополя.
Корабли застопорили машины и легли в дрейф. Быстро спускались сумерки, легкий бриз покачивал «Весту». Из труб катеров уже шел дым, пары были подняты, в котлы подали горячую воду из машины, по сигналу с «Константина» катера осторожно, но быстро спустили на воду, Баранов пожал руки Перелешину и Жеребко-Ротмистренко, проводил до трапа, сказал с чувством:
— Надеюсь, что в первой атаке катера «Весты» будут не хуже, чем с «Константина». С богом, друзья!