- Если это Дарен, - осторожно сказала я, - нам придется дождаться старта.
- Мне плевать на ваш проект, - отрезал Аварис. - Если это Темный, он понесет наказание немедленно.
- А вместе с ним десятки человек, которые работают над проектом. Умно.
- Дать ему славу и восхищение? - рыкнул Аварис. - Позволить подняться? Чем после этого станет мое слово? Да никто не заметит мелкое хулиганство, в сравнении со звездным подвигом дракона Темного!
- Заметят. А вот сейчас, если влезем на табуретку и будем вещать о том, что Дарен отравил воду, не имея доказательств, сочтут завистниками. Я тоже не хочу терять работу, так что собирайте компромат тихо. Потом его ценность будет куда больше. Задвиньте злобу, Аварис.
- Я тебя недооценил, - признался тритон, когда мы вышли к торговым рядам. - Думал, ты обожаешь Дарена. Он дал тебе работу, все, что ты имеешь.
Напоминание об ультиматуме, благодаря которому я получила работу, неприятно укололо. Аварис дал понять, что знает обо всех обстоятельствах моего принятия.
- У меня есть несколько вопросов к Дарену, - ответила я.
- Судя по выражению твоего лица, не слишком-то удобных, - хмыкнул тритон.
На это я ничего не сказала. Не с Аварисом буду обсуждать поведение Дарена. Но и делать вид, что ничего не случилось, дальше нельзя. Я смутно помнила, что он говорил мне тем вечером, когда я заболела, но общий смысл уловила. Больше того, что Дарен полез приставать, меня бесило, что он не заметил моего состояния. Как, ну как можно целоваться с девушкой и не видеть, что ей плохо? Как можно отпустить ее в темноту одну? Как можно думать только о себе, демоны его раздери. Иногда накатывала такая злость, что я чудом держалась от того, чтобы не высказать все Темному в лицо. Не время и слишком мало аргументов. Дарен подставлялся каждый раз, но по итогу, ничего, кроме внутреннего ощущения, у меня против него не было.
А еще вечером придется снова вернуться в дом Загорных. Не знаю, как, но Дилан достал магию иер. А раз обещала прийти ночевать... лучше слово держать, с него станется притащиться и потребовать обещанного.
- Чего разулыбалась? - вытащил меня из задумчивости тритон.
- Ничего. Итак, куда идем, какие мысли?
- Отрава явно из Подземного. Я чувствую их магию. Ищи тех, кто часто там бывает и может продать пару флаконов.
Я села на пустующую скамейку.
- Бесполезно. Во-первых, вряд ли Дарен - если это он - приходил в магазины и спрашивал у продавцов. Во-вторых, он был в Подземном сам, и мог легко ее купить. Еще идеи есть?
- Возможно, - туманно ответил Аварис, смотря куда-то вдаль.
- И? Эй, мне нужна магия, а ты хочешь найти преступника. Если просто мечтаешь посадить Дарена, так и скажи, я не буду тратить время.
- Он не дурак покупать сам. И скорее всего привезет через кого-то в Ирисе или в Лесном. Надо поискать тех, кто летает в Подземный за товаром. Оружейники, владелец лавки специй, заклинатели.
- Хорошо, я составлю список. У меня в кабинете есть карта с указанием всех лавок, магазинов и палаток. Я выпишу тех, кто хотя бы теоретически может закупаться в Подземном. Но список нелегальных продавцов, рыночников и просто личностей, которые могли доставить отраву, мы не найдем. Это тычок пальцем в небо. Найти доказательство поможет только чудо.
- А их не так уж мало, - хмыкнул Аварис. - Чудес.
Вынуждена была признать, что Аварис не ошибся, и д о вечера дело с мертвой точки не сдвинулось. Карлайл так и не вернулся к себе, я просидела одна, разбирая отцовские бумаги. Обещание, данное тритону не забылось, просто нужная карта потерялась среди хлама, который я еще не успела разобрать.
Счета, записки, расчеты, замеры - в записях родителей я мало что понимала. Нашла пару своих рисунков и долго смотрела, пытаясь вспомнить, когда их дарила. Потом обнаружила незаконченный портрет мамы. Не знала, что папа рисовал... немного неумело, но похоже. Портрет я отложила, чтобы забрать с собой.
Карта Ириса обнаружилась на какой-то серой папке, тщательно обмотанной веревкой. Любопытство было сильнее желания составлять дурацкие бесполезные списки, и я достала стопку каких-то листов.
Самым первым лежал список имен, которые ровным счетом ничего мне не говорили. Штук пятьдесят, не меньше. Я зацепилась за фамилию Дарена, но кроме «Д.Темный, черн.др, 30» ничего не нашла. Сокращение наверняка значило «черный дракон», а число - возраст. Дарен пришел в проект, когда ему было около тридцати.
На следующем листке тоже был список фамилий, но уже меньше примерно вполовину. Я сверила с первым - все имена были взяты из него. Похоже, папа вел какие-то записи с отбора Погонщиков в проект. Все они подавали надежды, были сильными драконами с наградами и заслугами.
Третий лист в стопке содержал уже десять фамилий, а под ним обнаружились небольшие карточки с досье на каждого Погонщика. Я просмотрела все, но ничего необычного не нашла, только удивилась - как много было достойных. Почему выбрали Дарена?
Отложив в сторону списки, я принялась смотреть, что в папке было еще. И ахнула - среди прочего нашлись вырезки из газетных листков, в которых сообщалось о смерти троих Погонщиков. Один погиб под завалами внезапно обрушившейся крыши ангара, а вместе с ним двое рабочих. Второй утонул, напившись до беспамятства. Третий заблудился в лесу, во время сплава. Звучит как бред, как дракон-оборотень может заблудиться в лесу? В заметке говорилось, роль сыграли внезапные морозы - сил у парня почти не осталось.
Число кандидатов сократилось до семи, из этих семи был выбрал Дарен. Я сверила списки - трое погибших не были лучшими по показателям. Но папа почему-то связал их смерти с отбором, сложив все в одну папку.
Ладно, посмотрим дальше... заметки о Дарене, о его назначении, какие-то светские сплетни. Интервью, статьи... да, Темный любил о себе говорить. Но он дракон... почему бы красивому и сильному дракону себя не любить? Это не Астер, которого выгнали сородичи. Дарена растили с уверенностью, что он лучший. Это ещё не делает его убийцей и отравителем.
Или делает?
Я достала ещё одну газетную вырезку и вчиталась.
«Результаты расследования гибели Погонщика: убийца - ветер».
Длинная статья об ураганном ветре, из-за которого рухнул ангар. А вот ещё один листок был написан рукой отца. Там он выписывал прогнозы погоды на тот день, когда утонул другой Погонщик.
От переполнявших эмоций я вскочила и принялась бродить по кабинету. Кусочки мозаики никак не складывались в полноценную картину, хотя их стало намного больше. Папа явно подозревал Дарена, но доказательств найти не смог. И я вряд ли найду, прошло ведь столько лет. Как Дарену помогли смерти других кандидатов? Они ведь даже не были лучшими. Но выбрали в итоге Дарена, и, быть может, он знал что-то, что заставило его устранить именно тех троих.
Почувствовав, что голова начинает болеть, я отставила папку в сторону и допила остывший чай. За окном уже стемнело, а помощница Карлайла попрощалась со мной около часа назад. Топать до дома Загорных не меньше двадцати минут. И как я только весь день на ногах выдержала.
Я аккуратно сложила все вырезы в папку и обрывком веревки все перевязала. Оставлять в кабинете такую ценную находку я решила не рисковать. Вряд ли, конечно, Дарен вломится в мой кабинет, но вдруг?
Сверху, едва заметно, карандашиком, было что-то написано. Вдали от и без того тусклого света лампы было почти невозможно прочитать написанное. В коридоре я сумела разобрать... то ли имя, то ли название.
Хеним
По темным окнам в доме Загорных я поняла, что Хит с Аней снова куда-то ушли. И почти повернула назад: оставаться наедине с Диланом не хотелось. Только благодарность за добытую магию толкала меня вперед. Однако уже у дверей я поняла, что Дилан не один. Помимо его голоса я услышала еще один, женский.
Чуть кувырком не скатилась с лестницы и не рванула в обратную сторону, но потом поняла, что разговор идет явно на повышенных тонах. Чувствуя стыд, прислушалась: