Голос Джона (снаружи). Забирай ее, Сибби, неси ее в дом, а то не успеешь сварить обед для священника.
Голос Сибби. Да погоди ты, мне же надо ее вытащить!
Входит Джон.
Джон. Вот не знал, что в доме кто-то есть.
Бродяга. Я только что вошел. Устал с дороги, да и не ел с утра.
Джон (перебирает горшки и сковородки). Не могу ничего найти... нет тут ничего... Может быть, в сундуке.
Джон достает ключ из тайника за очагом, отпирает сундук, вытаскивает бутылку, окорок и начинает резать его. Входит Сибби, держа за шею цыпленка.
Джон бросает окорок на лавку.
Сибби. Поторопись, Джон, ты и так слишком долго проваландался. Почему ты не поймал старую курицу, когда она скреблась в пыли?
Джон. Да решил, что цыпленок будет нежнее на вкус.
Сибби. Плевать мне на нежный вкус! Ты только подумай, во сколько она уже нам обошлась! Моя большая курочка, пять лет я кормила тебя! А теперь настала пора с тобой распрощаться! Не перестань ты с Пасхи нестись, мне бы такое и в голову не пришло.
Джон. Разве нам не следует повкуснее накормить его преподобие?
Сибби. Какая разница, курица или цыпленок? Когда на стол поставишь, курица - она курица и есть. (Садится и принимается ощипывать цыпленка.) Почему бы Кернанам, как обычно, не угостить священника обедом? Ну, умер брат их матери, и что из этого? Нет, все дело в расходах.
Джон. У тебя, помнится, еще остался хороший кусок бекона, так свари его вместе с цыпленком.
Сибби. Не говори чепухи. Высокородным господам, таким, как священники, настоящим воспитанным людям нужен лишь дух мяса на кончике ножа, не то что обжорам, которые убирают картошку или жнут хлеб.
Джон. Не встречал я таких людей, будь они простые или не простые, чтобы, проголодавшись, не обрадовались они хорошему куску мяса.
Сибби. Отстань. Я покажу Кернанам, как надо потчевать священника. У меня есть кое-что получше бекона, вкусный окорочок, который я хранила в сундуке на всякий случай. (В это мгновение она замечает Бродягу.) А это кто? Бродяга? Убирайся-ка отсюда. У нас ничего нет для тебя. (Она встает и открывает дверь.)
Бродяга (выходит вперед). Вы совершаете ошибку, мэм, не спрашивая о том, кто я есть. Обычно я больше даю, чем беру. Еще не было случая, чтобы меня не звали в дом, в котором я уже побывал.
Сибби. У вас вид бродяги, но если вы не бродяга, то чем зарабатываете себе на хлеб?
Бродяга. Будь я бродягой, мэм, я пошел бы к простым людям, а не к такой даме, как вы, привычной к беседам лишь с благородными господами.
Сибби. Ладно, что вам нужно? Если хотите поесть, то у меня ничего нет, потому что я жду гостя, которого должна хорошенько накормить.
Бродяга. Разве я просил у вас еду? (Показывает камень.) У меня есть кое-что получше говядины и баранины, кексов с корицей и мешков с мукой.
Сибби. Что же?
Бродяга (с загадочным видом). Тем, кто мне его дал, не понравилось бы, что я рассказываю о нем направо и налево.
Сибби (обращаясь к Джону). Думаешь, у него друзья из сидов?
Джон. С тех пор как сиды помогли Джону Моллою отыскать золото, спрятанное на Лимрикском мосту, ты все время о них говоришь. Я вижу лишь камень.
Бродяга. Что вы можете видеть, если ни разу не видели, что он делает?
Джон. А что он делает?
Бродяга. Да мало ли что. Вот сейчас, например, я сварю из него похлебку.
Сибби. И мне бы хотелось иметь камень, из которого можно сварить похлебку.
Бродяга. Ни у кого больше нет такого камня, мэм, и никакой другой камень с этим не сравнится, потому что этот волшебный. Единственное, что мне надо, мэм, - горшок с кипятком.
Сибби. Это пожалуйста. Джон, налей воды в маленький горшок.
Бродяга (кладет камень в горшок). Ну вот, теперь надо поставить горшок на огонь, и скоро у меня будет вдосталь похлебки.
Сибби. Больше ничего не надо туда класть?
Бродяга. Ничего... разве что, может быть, немножко травки, чтобы волшебство не покинуло мой камень. У вас, мэм, есть сланлус, срезанный ножом с черной ручкой?
Сибби. Нет, конечно. Ничего такого у меня нет.
Бродяга. А фиараван, который собирают, когда дует северный ветер?