– Это бесчеловечно, – изменившимся голосом сказал Стелло.
– Не уверен, – возразил Жерг Алган. – Вы считаете более человечным хранить бессмертие для горстки избранных? Вы считаете человечной вербовку людей для исполнения ваших замыслов? Вы считаете человечным то, что люди гибнут в ядовитых болотах на какой-нибудь планете под предлогом расширения Освоенной Галактики? А ведь именно теперь мы становимся подлинными властелинами времени и пространства. Мы – люди космоса, хотя вечно воевали с ним. Завтра он покорится нам.
– Мы перестанем быть хозяевами своей судьбы! – крикнул Ольриж.
– А были ли вы ими? Вы считаете так оттого, что распространяли свою власть на миллионы людей.
Воцарилось молчание. Ногаро обвел взглядом стены зала. «Тысячи имен. Тысячи имен бессмертных, и вот эта цепь разорвана. Стоит ли сожалеть об этом?».
– Звездное поле, – произнес он. – Черные цитадели. Значит, все было правдой.
– Все было правдой. И на этой планете, в сотнях метров под вашими ногами, под слоем наносов и отложений погребена одна из цитаделей. Вы могли случайно наткнуться на нее. Случайность ли, что пол большого зала Машины воспроизводит шахматную доску с ее фигурами? Случайность ли, что меня послали к Центру Галактики, а один из эльсинорцев вручил мне старинную шахматную доску?
Время хаоса миновало, – тихо продолжал Алган. – Не думаю, что мы утратили свою человеческую суть. Мы вышли на верный путь после долгих блужданий в потемках. Сеть цитаделей нужна для начала. Завтра люди обойдутся без них, передвигаясь по неисчислимым дорогам пространства.
– Что бы ни случилось, – сказал Ногаро, – я иду с вами. Я хочу увидеть Центр Галактики собственными глазами. Хочу стать свидетелем того, как преобразится человечество.
– Люди – дети, – вымолвил Стелло. – Я никак не могу свыкнуться с этой мыслью.
– У вас есть на это время, – рассмеялся Алган. – Свыкайтесь с нею, гуляя среди звезд.
Ольриж стукнул громадным кулаком по хрустальной столешнице.
– Все вы – банда предателей, – заорал он, – а те, кто послал вас, Алган, сборище трусов. Я раскусил вас. Они послали вас в надежде, что мы сдадимся не пикнув и падем к их ногам, поверив в красивые легенды. Я не верю вам.
– От вас никто этого и не требует, – отрезал Алган.
– Мы не позволим вам и шелохнуться, – голос Ольрижа сорвался на визг. – Настал день, который предвидели наши предки. Нам придется сражаться. Я не жалею об этом. Пусть будет война, Алган. Мы в ней победим. Идите и обрадуйте своих нанимателей. Мы не боимся их. Они не обратят нас в рабов только потому, что живут в той же Галактике, что и человек.
– Войны не будет, – сухо оборвал его Алган. – Война никогда не решала проблем человека.
Он подошел к столу и поочередно вгляделся в каждого из восьмерых. И вдруг они ощутили, что повисли в воздухе. Стены подземного зала сотрясла дрожь. Сила тяжести исчезла. У Ольрижа перехватило дыхание. У Люрана мелко затряслись руки. Глаза Стелло округлились от удивления. Только лицо Ногаро осталось непроницаемым.
– На всей планете изменилась гравитация, – объяснил Алган. – Меня научили и этому. Я могу пригвоздить ваши звездолеты к земле. Войны не будет. Неужели вы думаете, что люди пойдут за вами, отказавшись от бессмертия и истинной власти над Вселенной?
– Но кто они такие? – спросил Ногаро. – Они похожи на людей? Как они выглядят? Бессмертны ли они?
– Нет, – ответил он, – они не вечны. Они – смертные существа. Вы их видите еженощно. Человек испокон веков обращал к ним свои взоры. Это – звезды.
Он на мгновенье умолк, задумавшись о том, что скажет дальше. Лица присутствующих выражали ужас, неверие и облегчение одновременно. В голове Алгана уже давно сложились нужные слова и фразы. Он вынашивал их в себе, путешествуя в пространстве, касаясь в полете комет и туманностей, исследуя Вселенную, будущую обитель человека.
– Звезды, а вернее, обитатели звезд, которые рождаются, живут и умирают вместе со светилом. Эта странная жизнь возникла несколько миллиардов лет назад в момент первоначального взрыва проатома. Она постепенно стянулась к Центру Галактики, стала очагом разума, который болезненно жаждал осветить и согреть ледяную пустыню, окружавшую его со всех сторон.
Раса была одинока, и ее одиночество люди не могут понять и разделить. Ей хотелось общения с себе подобными не только с помощью световых лучей, ведь существуют столь далекие звезды и галактики, что свет не достигает их. Тогда-то и родился план умножения жизни, в котором люди, разумные соратники и друзья, станут как бы кровью звезд, бегущей по венам пространства, с тем чтобы отодвинуть границы мрака и хаоса. Человек будет исследовать иные галактики Вселенной, пока не угаснут ее звезды. А когда она уснет ледяным сном, люди понесут славный факел своего звездного бытия в другие Вселенные.
Человек впервые дорос до Вселенной. И теперь можно, не испытывая страха, бороться с мраком.
Скоро нам предстоит встреча с другими человечествами, мы увидим миры, где они обитают, и вместе понесем факел разума…
Он перевел дыхание и увидел на их лицах первые проблески понимания.
– Мы пока еще дети. Пора расстаться с детством. Небо с мириадами сверкающих звезд принадлежит нам. Мы слишком неожиданно переступили порог широко распахнутых врат пространства и зажмурились, вступив в его необъятные просторы. Наступила иная пора – эра зрелости человека. И открыть ее довелось нам.