Все вместе, это представляло собой достаточно старомодную, но эффективную боевую формацию, способную одинаково успешно справиться с задачами как наступления, так и обороны.
– Выглядит неплохо, – оценил Трайф, – Передайте приказы на все наши флагманы – немедленно построиться в соответствии с данным планом.
Кайхул отсалютовал. Через несколько минут семь курьерских кораблей покинули "Келдайж", передав приказы командирам всех семи флотилий. Это перестроение вызвало всплеск активности среди вражеских Сфер – вероятно, флагман неприятеля также выслал курьеров с приказами своим подчиненным.
– Вражеские Сферы разделяются! – вскоре выкрикнул офицер наблюдения.
Бесчисленные маленькие пространственно-временные пузырьки отделились от вражеских кораблей.
– Вероятность 99,96 процента… – начал Кайхул.
– Можете обойтись без процентов! – рявкнул Трайф.
– Это мины, – невозмутимо сообщил начальник штаба, игнорируя гнев командующего.
Тот улыбнулся, стиснув зубы.
– Вот и началось.
Так началось первое крупное сражение этой войны. Сражение, известное, как битва у Врат Сфагнов.
– Начать контратаку! – приказал Трайф.
Он знал, что противник пока еще вне пределов досягаемости, поскольку скрылся в области повышенной плотности пространственно-временных течений, которую можно было сравнить с "возвышенностью" на Плоскости. Но, по крайней мере, можно было уничтожить большинство мин, выпущенных вражескими кораблями. Как только флагман открыл беглый огонь подпространственными снарядами, остальные линкоры последовали его примеру. Две волны мин мчались навстречу друг другу.
– Контакт с вражескими минами. Направление три-пять. Дистанция шестьдесят пять. Радиус области взаимодействия расширяется, – комментировали офицеры-наблюдатели.
Когда две группы снарядов встретились, мины Звездных Сил пытались провести слияние Сфер с вражескими. Вражеские мины, напротив, пытались избежать этого – для них столкновение с минами имперцев не имело никакого смысла. Однако снарядов Ав было слишком много, чтобы увернуться от всех. Многие мины Объединенного Человечества были принуждены к нежелательному слиянию. Когда их защитные коконы сталкивались, мины взаимно уничтожали друг друга, оставляя после себя мириады пространственно-временных частиц. Плоскость пошла рябью, словно растревоженный пруд. Потоки частиц расходились кольцами, сотрясая ближайшие Сферы, подобно волнам на поверхности воды.
Вражеские мины, прорвавшиеся сквозь заградительный огонь, приближались к флоту Трайфа. Хоть их и было немного, все равно они оставались опасны – прямого попадания единственного такого снаряда было достаточно, чтобы разрушить любой корабль.
Сторожевики – лейт – устремились навстречу, формируя общие Сферы с полудюжиной кораблей внутри, вооруженных многочисленными маломощными турельными пушками. Сторожевые эскадры быстро выдвинулись вперед, наперерез вражеским минам. Те не пытались уклоняться, поскольку их главной задачей было слияние с кораблями противника и их уничтожение. Однако снаряды, вторгающиеся в Сферы сторожевых корветов, получали жаркое приветствие из лучевых и антипротонных орудий. Мины взрывались, превращаясь в плазму, и только увеличивали внутреннюю массу пространственно-временных коконов сторожевых эскадр.
Пока сторожевики расправлялись с запущенными неприятелем минами, основной флот быстро продвигался вперед, все ближе и ближе к вражеским оборонительным позициям.
– Дистанция до врага – сто сорок два. Их передовые линии уже в пределах досягаемости, – сообщил офицер наблюдения.
– Прекрасно. Перевести наши мины в атакующий режим.
Заградительный огонь прекратился, и новая волна подпространственных бомб на предельной скорости помчалась к кораблям Объединенного Человечества. Хотя, в целом, это было хорошо, с другой стороны, это также означало, что больше вражеских мин достигнет имперского флота, создав проблемы для сторожевых подразделений. Вскоре начали поступать неизбежные доклады о гибели сторожевиков. Вражеские снаряды упорно прорывались сквозь передовые оборонительные эскадры к имперским миноносцам.
– Дистанция до врага – сто.
– Хорошо, – одобрил Трайф, – Давайте теперь натравим на них "Футуне".
***Командующей флотилией боевой разведки "Футуне" была никто иная, как ройфроде – контр-адмирал – Пеннейж Споор арон-Секпадо, Великая Герцогиня Летопаниу.
Споор были древней и прославленной династией, практически не уступающей известностью и богатством императорскому роду Аблиар. В этом семействе насчитывалось более пятисот титулованных особ, пользующихся заметным влиянием в Империи. Пеннейж Споор была главой рода. Как Великая Герцогиня Летопаниу, она имела в своих владениях три густонаселенные планеты, что делало ее домен самым большим и прибыльным во всей Империи.
Иначе говоря, ее кровь была такой же голубой, как ее волосы.
"Будь я на ее месте, – рассудительно решил старший исполнительный офицер флотилии, гекта-командор Сеспейр Куфадис, – Я бы уже давно ушел в отставку и жил бы в роскоши и праздности, как подобает столь важной персоне! Конечно, вся знать должна служить в Звездных Силах, но ведь она давно отслужила обязательный срок".
Что бы там сама герцогиня Споор ни говорила о почетных заданиях и ответственности, ее исполнительный офицер не мог избавиться от мысли, что на самом деле военная служба для нее – просто развлечение, каприз скучающей дворянки!
Сам Куфадис был новичком на флагмане "Футуне" – он перевелся месяц назад, когда его предшественник неожиданно подал в отставку. Проведя на корабле целый месяц, он все еще не привык ни к службе, ни к новой командующей.
"Это самая нелепая штуковина, которую я видел когда-либо в жизни!" – помимо всего прочего, Куфадис никак не мог привыкнуть к виду командирского кресла контр-адмирала, укрытого под балдахином, который крепился на изящных мраморных колоннах, украшенных затейливыми гравировками. Балдахин тоже был явно ручной выделки. Это кресло, больше похожее на трон, должно было обойтись Споор, самое меньшее, в три ее годичных контр-адмиральских оклада. Впрочем, офицерам, которые происходили из дворянских династий и имели собственные домены, жалование все равно не платилось.
На стене позади командирского кресла размещался имперский герб, боевое знамя флотилии "Футуне" – женщина, танцующая среди языков пламени – и герб династии Споор, Золотой Ворон, зажавший в когтях алую розу. Разумеется, они были размещены треугольником, с Гафтоношем на вершине, как требовала традиция. Однако родовой герб Споор был намного больше двух других.
"Оно кажется здесь таким же неуместным, как и она сама!" – решил Куфадис, думая про командирское кресло и его хозяйку.
Сама контр-адмирал Споор развалилась в пресловутом кресле, в ленивой манере, резко контрастирующей с ее строгой униформой. Ее ярко-голубые волосы, заплетенные в элегантную косу, уместнее смотрелись бы на званом обеде, чем сейчас, когда их перехватывала двукрылая адмиральская тиара.