– Зови меня циничной, если хочешь, но тебе не кажется, что «Глубокая шахта» очень бы не хотела нашего разворота прямо сейчас?
– Но они хотели бы и привести корабль домой в целости и сохранности.
– Только после того, как мы посетим Янус.
– Света, уж я-то теперь должна лучше знать, как думаешь? – попробовала в последний раз Белла перед тем, как сдаться.
– Так ты и узнаешь, – пообещала Света.
Светлана вышла за Перри через шлюз на огромную несущую колонну корабля. Двигательный отсек выглядел пугающе далеким, гораздо дальше, чем при свободном дрейфе «Хохлатого пингвина». При взгляде в пропасть кружилась голова. Перри закрепил один конец леера на карабине в корпусе, второй прицепил к страховочному карабину на скафандре Светланы. Она полезла по лестнице, идущей параллельно шахте лифта. Сперва от каждого шага в груди стреляло болью, но потом Света приноровилась двигаться так, чтобы треснувшее ребро не отзывалось очень уж сильно.
Спустившись на сотню метров, она остановилась, застраховалась на ближайший карабин и подождала Перри. Тот подошел, застраховался на новую точку и полез вниз. На полпути они поравнялись с бригадой, ремонтирующей лифт. Вокруг суетились роботы, мелькали лезвия резаков. Света ожидала от рабочих хоть какого-то интереса, но те лишь махали руками, и то едва заметно, и снова принимались за работу.
Пара спускалась до тех пор, пока не достигла места, где умер Такахаси, и приблизилась к массивному шлюзу, открывавшему доступ в реакторный отсек. Зайдя внутрь и задраив дверь шлюза, оба разгерметизировали шлемы и подняли визоры. Дыхание вырывалось облаками белого пара. После инцидента с толкачом никто еще не заходил в технические отсеки у реактора, и система климатического контроля охладила отсек ради экономии.
Изогнутые зеленые стены отсека усеивали дисплеи, пульты, наблюдательные приборы, похожие на телескопы, и темные дыры-порты. По стенам, приклеенные гекофлексом, висели ламинированные пластиком распечатки, испещренные нанесенными фломастером каракулями. Тут были предупреждения насчет техники безопасности и скверно намалеванные карикатуры вроде нервного ученого, копающегося в чем-то похожем на атомную бомбу, в то время как его коллега подкрадывался сзади с огромной хлопушкой. Эту картинку Светлана сорвала, скомкала и сунула в карман. Сейчас подобный юмор был совсем не уместен.
– Можно говорить спокойно. Я отсоединила камеру, на остальной корабль не транслируется ничего.
– Тебе не кажется, что это чересчур?
– Совсем нет. Мы же потеряли часть линий. Падающий толкач повредил кабели вдоль колонны. А я пытаюсь задействовать оставшуюся часть максимально эффективным образом.
– Сомневаюсь, чтобы от одной камеры было много выгоды. Правда, я жаловаться не собираюсь.
– Как разумно с твоей стороны, – похвалила Света, вытягивая флекси из кармана в нагрудном ранце. – Собираешься ждать здесь и дышать мне в затылок или, может, чем-нибудь займешься снаружи в следующие полчаса?
– И чем же?
– Да не знаю. Хоть слушай Хаулина Вулфа. На звезды смотри и что-нибудь в этом роде.
– Лучше я останусь и присмотрю за тобой.
– Не бойся, я беды тут не наделаю.
– Ты уже наделала. И я. Если только Белла выяснит, что я подделал подпись Аша на форме выдачи скафандра…
– Аш мне обязан, – напомнила Света. – Когда он вернется на вахту, я напомню, что не стала вносить в логи жалобу на то маленькое отключение питания у кометы. А там уже и посмотрим, как громко он завизжит от подделанной подписи.
– Ты могла бы давать уроки интриг самому Макиавелли.
– Я и давала. А он их прогуливал.
Светлана отсоединила перчатки и повесила на пояс, чтобы работать без помех с флекси. Процессор скафандра предупредит, если она забудет надеть перчатки в шлюзе. Она включила компьютер и пролистала документы до уснащенных множеством пояснений данных с датчиков давления. Затем подошла к утыканной инструментами стене и выдернула оптоволоконный кабель.
– Ты уже готова рассказать мне, что здесь к чему? – осведомился Перри, сложив руки на груди. – Чует мое сердце: тут все не по инструкции.
Светлана сунула кабель в гнездо снизу флекси и набрала команду загрузки новых данных.
– Мы послали инструкцию к чертям, когда пошли на половине g.
– Значит, дело в корабле? Ты боишься, что он развалится?
– Нет. У меня есть подозрение. Очень скверное. И я никак не могу отогнать его.
– Насчет чего?
– Насчет того, кто, возможно, гонит нам лютую пургу.
Она закрыла глаза, желая изо всех сил, чтобы флекси поскорее загрузила данные и доказала, что все в порядке.