Вот поэтому-то и ехал сейчас «Стилет», орудие которого превосходило по энергетике пушку нового «семь-семь», стрелять по чужим танкам и роботам. Ехал, чтобы показать свою незаменимость… или бессмысленность.
Капитан Мазур стояла на бетоне взлетной полосы, глядя на провожающих. Муж встал рядом и, с нежностью глядя жене прямо в глаза, дразнил ее.
– Глядя на тебя, не узнаю сурового капитана корабля…
– Это когда я была сурова? – с шутливым недоумением выгнула бровь Елена Львовна.
– В воображении обывателя, – безмятежно ответил Ильин. – Знаешь, как тебя рисуют люди? Суровый взгляд. Красивое лицо без следа эмоций и героически выдвинутая вперед челюсть. Нижняя.
– Так, – прищурилась Елена, – признавайся, кто придумал такое.
– Никто не придумывал, – рассмеялся Ильин и обнял жену.
Та лишь раздраженно фыркнула.
– А то я не знаю, как формируется имидж, и кто его формирует! – Не в силах дальше притворяться сердитой, она рассмеялась. – Выдвинутая вперед нижняя челюсть… Ой, не могу!
Водитель прикрепленной к ним машины аккуратно и коротко просигналил, напомнив Мазур и Ильину о том, что давно пора ехать к ждущему их челноку…
А в стартовом бункере через динамики громкой связи гремел обратный отсчет:
– Пять…
– Четыре…
– Три…
– Два…
– Один…
– Отрыв…
Громадный по меркам двадцатого века корабль сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее поднимался в безоблачное небо. Провожающие искренне надеялись, что чистое небо станет хорошей приметой для всего, что предстоит сделать тем, кто улетел.
Лея Маклауд вновь управляла «Сапсаном», который, пусть и сменив окраску на ломаные линии под местность своего будущего обитания оставался практически прежним. Оказавшись на Земле, почти за тысячу лет до своего рождения, девушка решила, что незачем больше беречь оригинальные потроха ее «малыша». Упорная работа над восстановлением робота в течение нескольких месяцев, и все родные детали на своих местах. Заодно «Сапсан» поработал активным пособием для обучения набранной из числа местных группы техников, в результате чего, правда, «ремонт» затянулся на год с небольшим. Но Лее удалось заработать на этом непростом процессе много уважения…
На ее лице появилась улыбка. Сделав над собой небольшое усилие, Маклауд отогнала воспоминание о своих подопечных… Направляясь вслед за «Беркемом», «Сапсан» не спеша двигался к шаттлу. Иногда из-под ног выскакивали искры и бетонные крошки – покрытие местного космодрома не рассчитывалось на такие нагрузки. Вон справа Сэм на своем «Грифе» не оставляет таких следов, да и «Баллиста», идущая слева, тоже не крошит бетон в щебенку. Несколько минут ходьбы, и роботы один за другим исчезли в грузовом шлюзе «Единства». С негромким щелчком зафиксировались штатные крепления, удерживающие робота в полете. На экранах «Сапсана» высветилась надпись, подтверждающая завершение процедуры швартовки… Вздохнув, Лея отстегнула шлем, набрала код деактивации робота и, медленно выбравшись через открытый люк, спустилась вниз по небольшой лесенке. Подождав, пока люк закроется, расправила складки на форме и направилась в каюту.
Кивнув попавшимся на пути знакомым лицам, Маклауд прошла по коридору к центральному блоку лифтов, возле которого, что-то весело обсуждая, уже толпились ее коллеги-пилоты. Дверь открылась после того, как кто-то из них дважды нажал кнопку вызова на стене…
Капсула начала движение, и ноги Вэнса Стиллмана, стоящего рядом, чуть не подогнулись. Лица его коллег осветились улыбками. Лея порадовалась, что заранее прислонилась к стене, ухватившись за поручни. Повреждения, полученные шаттлом, до сих пор сказываются. Несмотря на все усилия оставшегося экипажа и некоторых пилотов, включая Маклауд, им так и не удалось полностью наладить нормальную работу некоторых механизмов, в том числе и лифтов.
Капсула остановилась на верхней, жилой палубе. Лея подождала, пока все выйдут, и направилась в свою каюту, чип-ключ от которой всю дорогу вертела в руках.