— Радар, докладывайте! — рявкнул Хейм сквозь гул и вибрацию.
— Пусто, — сказал Вадаж.
Корабль поднимался все выше и выше. Оставшийся внизу мир стал крохотным, изогнулся в дугу, облака накрыли его курчавой шапкой, а океаны окрасили в синий цвет. Небо потемнело, блеснули звезды.
— Сигнал по общей волне, — раздался голос Вадажа. — Должно быть, нас заметили на «Юбалхо». Отвечать?
— Черт побери, нет, — ответил Хейм. — Все, что мне надо — это его позиция и вектор.
В пустом корпусе «Мироэт» звук, словно бы попадал в ловушку, отовсюду отдавался гулким эхом, так что до кормы и от правого борта прокатывался грохот. Хейм ощущал непрерывный звон и пульсацию в голове. Стекло его шлема дребезжало.
— Не могу его найти, — сообщил Вадаж. — Должно быть, он далеко.
— Но он нашел нас, — подумал Хейм. — Что ж, у него там детекторные оператор-профессионалы экстра-класса. А мне пришлось обойтись тем, что нашлось в лагере. Для набора специально обученных людей не было времени.
Должно быть, он так далеко, что ему пришлось бы некоторое время нас преследовать, набрав при этом скорость, неадекватную для его ракет. И он решит, что его долг — оставаться на месте. Если я ошибаюсь в первом или во втором, значит, мы подняли свой последний бокал.
Хейм ощутил вкус крови, горячей и солоноватой, и лишь тогда до него дошло, что он прикусил язык.
Все дальше и дальше. Новая Европа становилась все меньше среди теснящихся солнц. Мало-помалу в поле зрения возникла и выросла Диана.
Капитан — радиорубке. Забудьте обо всем на свете. Наведите лазер и подключите меня к линии.
Хейм потянулся за лежащими на полках приборами и навигационными таблицами.
— К тому времени, когда вы как следует разогреетесь, я подготовлю для вас все цифры.
— Если нас прежде не сотрут в порох, — добавил он про себя, пожалуйста… только бы мне успеть. Большего я не прошу. Пожалуйста, «Лиса» нужно предупредить во что бы то ни стало. — Он размотал ленту с вереницей цифр.
Вадаж в своей каморке, окруженный со всех сторон приборами, смотревшими на него, словно глаза троллей, торопливо нажимал клавиши. Он не был специалистом в этом деле, но компьютер космосистемы заранее запрограммировали для него: все, что ему теперь оставалось — это вводить данные и нажимать повелительной «сейчас». Одна из башен открылась в безвоздушное пространство. Из нее показалась скелетообразная головка передатчика, словно для того, чтобы взглянуть на вселенную. Плотный пучок радиоволн устремился к Диане.
Здесь могли возникнуть различные неточности. Диана двигалась по орбите примерно в 200 00 км с другой стороны Новой Европы, а «Мироэт» еще расширял эту пропасть в результате того, что его скорость неуклонно возрастала. Но компьютеру и контролируемому им двигателю такое было не впервой. Дисперсия волнового луча была достаточной для того, чтобы охватить весьма широкий сектор ко времени достижения им района, в котором находилась цель. Кроме того, этот луч обладал достаточной суммарной энергией, чтобы его амплитуда к тому времени все еще была выше уровня шумовой.
Маленький запрошенный метеоритный камень — по виду — обыкновенный камень среди тысячи таких же камней, где-то на склоне кратера застыл сейчас в ожидании прибор, установленный людьми с катера. Но вот сигнал поступил. Прибор — обычный микроволновый ретранслятор, такой, каких полно на каждом космическом корабле, работающий на солнечной энергии — усилил принятый сигнал и передал его в виде другого волнового луча следующему такому же объекту, расположенному высоко на зазубренном горном пике. Тот в свою очередь, передал его следующему, и так далее — по цепочке, охватившей весь неровный пустынный лунный диск. В цепочке было не так уж много звеньев. Горизонт на уровне человеческого роста равен на Диане приблизительно трем километрам, а с горной вершины — гораздо больше, и последний транслятор — достаточно было установить на самом краю того полушария, которое никогда не бывает обращено к Новой Европе.
Оттуда луч снова устремился ввысь, преодолев около 29. 000 км от центра Дианы он уткнулся в «Лиса».
Главной проблемой при выборе места для засады перед прорывом на Новую Европу был вопрос: сможет ли космический корабль остаться незамеченным вблизи такой враждебной планеты, с которой пространство постоянно контролировали детекторы и вокруг которой несли боевое дежурство корабли?
Если бы ему пришлось перейти в режим свободного полета, все системы работали бы в минимальном режиме, и эмиссия нейтрино было заметно только на очень небольшом расстоянии. Но глаза оптических, инфракрасных и радарных установок наверняка бы его засекли. Разве что между ними и планетой всегда находилась бы луна… Нет. Он не мог отважиться на то, чтобы опуститься и сидеть там на виду каждого кто случайно окажется на достаточно близком расстоянии, когда на обратном обороте луны наступит день.
В любой системе, где имеются два тела, существуют три точки Лагранжа, в которых гравитация спутника сочетается с гравитацией планеты таким образом, что помещенный в данную точку большой объект все время будет оставаться на одном месте — на прямой проходящей через оба космических тела. Правда, бывает, что иногда этот объект смещается со своего места, но «иногда» в биологическом времени — весьма нечастое явление. «Лис» спрятался в наиболее удаленной точке Лагранжа и начал двигаться по орбите, надежно укрытой лунным диском и не прилагал для этого никаких усилий.
Подобный маневр никогда прежде не практиковался. Но если уж на то пошло, никому прежде не требовалось иметь под рукой боевой корабль так, чтобы об этом не знал противник, занявший территорию, которую ему не положено было занимать. Хейм подумал, что когда-нибудь это станет классическим примером из учебника, если ему суждено остаться в живых и похвастаться своим опытом.