Уже прозвучало слово «лазутчик», поэтому Джокту пришлось собирать волю в кулак, чтобы в тысячный раз пересказать всю историю с переговорами. А на форпостах, на следующие сутки после бегства группы кораблей с Желтой, Бессмертные снова возобновили атаки. Оказывается, и в этом они не обманули, пообещав временно прекратить боевые действия. Соответственно — добавились новые вопросы для Джокта.
Не зная ни передышки, ни отдыха, — только супертонизаторы и короткий искусственный сон, четыре часа в сутки, — Джокт превратился в главную интригу для множества спецслужб. И не только для них. «Герой или предатель?» — такими заголовками пестрели газеты и журналы Солнечной. В И-сети появилась новая игра, под названием «Пилот Джокт». Многое произошло за это время.
Но однажды утром он проснулся, как всегда, в узости подземной комнаты-склепа, где его содержали, и обнаружил рядом с гравикойкой аккуратно сложенную на стуле форму капитан-лейтенанта. Два новых ордена — «Андромеда» и «Лунная Корона» (не угадал Балу) — играли теперь на груди холеным блеском, а двери оказались незаперты. Тогда-то он и понял, что худшее — позади. Ему поверили!
Первым вопросом, который он задал после скромной официальной церемонии, прошедшей кулуарно, без помпы и блеска, в штабе ВКО, стал вопрос о друге.
— Что с Балу?
— Пока неизвестно, — после секундного замешательства ответил штаб-адъютант, объявивший Джокту о наградах и о повышении в звании. — Прошло две недели, но прорваться к Желтой, — быстро название разлетелось, обрадовался Джокт, — не получилось.
— А… переговоры еще велись?
— Нет. Все попытки выйти на связь с Бессмертными, как и прежде, оказались бесплодными. Они будто забыли, что первые вышли на связь. Они отказываются нас услышать, ну и, соответственно, молчат сами.
Две недели! Прошло две недели! Джокт рвался в Крепость, словно там он мог помочь друзьям. Две недели заставили его почувствовать, как это тяжело — расставаться с полетами и с истребителем. Его ждал Спенсер, ждал Смоки, Гаваец, ждал «Витраж», и очень хотелось надеяться, что не забыла своего напарника по Игре девочка-пилот, Великая Мамба. Скорее в Крепость!
Но вместо этого ему чуть ли не приказали несколько дней отдохнуть на Земле, чтобы восстановиться после многочисленных тестов и сканирований. Конечно, не забыли при этом намекнуть, что в случае излишней откровенности при встречах с представителями прессы последствия могут оказаться самыми негативными. Что это означало, Джокт решил не проверять. Поэтому, первым делом оторвавшись от репортеров, дежуривших у комплекса зданий штаба, а еще из-за того, что никаких других знакомых на Земле у него не имелось, Джокт отправился к Эстеле.
Впрочем, он теперь не мог сказать с уверенностью, было ли это осмысленной необходимостью, расчетом или же внутренним влечением. Но когда Джокт переступил порог ее жилища, то сразу понял — его здесь ждут.
— Эстела, здравствуй, я…
— Знаю. Меня предупредили, что четыре дня могу пропускать практику. И я поняла, что ты придешь. Будешь кофе?
Джокт кивнул, а Эстела, одарив его счастливой улыбкой, убежала на кухню.
Был вечер. И был кофе, ароматный, забытый, нетронутый, медленно остывающий в чашках. Еще были рассказы, вперемешку с объятиями.
— Ах, Джокт, Джокт! Ты мог бы сейчас пожелать любую девушку, не только меня, твою болельщицу, но даже настоящую профессионалку, самого высокого класса. Из тех, что ублажают хайменов. Но ты пришел ко мне. Почему?
На бедрах, на внутренней стороне, у нее оказалась татуировка. Джокт не догадывался, что существует такая разновидность экзотического боди-арта. Примерно от верхней трети левого бедра до противоположной точки на правом бедре высвечивалась акулья пасть с шевелящимися рядами острых конических зубов. Получалось, чтобы овладеть Эстелой, Джокт должен был, превозмогая неподдельный страх, проникнуть прямо в эту пасть, доверив шевелящимся, живым зубам часть своей плоти. Немаловажную часть!
Когда она заметила этот страх, то рассмеялась.
— А нельзя это как-нибудь…
— Нет! Ты с ума сошел! Знаешь, сколько стоит такая татуировка? Почему тебе не нравится?
— Страшно, — признался Джокт.
Она опять рассмеялась, но заявила, что ни за что не оторвется от Джокта только для того, чтобы бежать, как гончая, в тату-салон. Забудь, Джокт. Я не думала, что тебя это оттолкнет… Нет, нет, просто… Так неожиданно… Она смеялась снова. Неожиданно? И все? Не все… Эти зубы, эта пасть… Сосредоточься на центре этой пасти. Убедись, что она совсем не такая плохая и кровожадная, как представляется. Но все равно… Ладно, в следующий раз выберу себе другое тату. Клубок змей. Правда, экзотично? Глупость… Сам ты глупый… Верь мне. Это моя ручная акула. Попробуй и ты ее приручить…