Роман Афанасьев
Звездный пилот
Афанасьев Роман родился в 1976 году, в Подмосковье. Получил высшее образование по профессии юрист.
В фантастике дебютировал в 2000 году рассказом «Эвелин». После этого публиковался в различных журналах и сборниках. В апреле 2003 года вышла дебютная книга «Астрал». В сентябре 2003-го этот роман получил приз «Звездный Мост» – серебро в номинации «Дебют».
В настоящее время у автора опубликовано четырнадцать романов и полтора десятка рассказов и повестей.
Запрещенная профессия
Павлов сидел за белым пластиковым столом, угрюмо разглядывая глубокую тарелку, до краев заполненную серой питательной массой. Серая комковатая гадость разрабатывалась лучшими диетологами Земли и считалась идеальным рационом для работников орбитальных станций. Но от этого не переставала быть гадостью.
Вяло потыкав ложкой в кашицу, Павлов поднял голову и обвел мрачным взглядом пищеблок, служивший команде и столовой, и кают-компанией, и залом совещаний. Небольшой круглый зал с белыми стенами был пуст и темен. Световые ленты на потолке были притушены, освещенным оставался лишь длинный центральный стол. Закругленные углы, без единой острой грани, утопали в полутьме. Стенные шкафы – такие же белые, как стены, и такие же гладкие, робко светили из темноты индикаторами закрытых замков. Темнота. Одиночество. Невыносимая тяжесть на плечах. И безвкусная жижа в тарелке – вот удел тех, кто остался на орбите.
Тяжело вздохнув, Павлов зачерпнул ложкой кашу и решительно сунул ее в рот. Нужно подкрепиться. Скоро смена – придется выйти наружу и проверить, как роботы-сборщики установили новые секции оранжереи.
Яркий свет под потолком вспыхнул так внезапно, что Павлов чуть не подавился. Кашлянув, он обернулся, нашаривая взглядом виновника переполоха. Тот стоял в дверях, улыбаясь в рыжую бороду, – почти два метра, девяносто килограмм, груда мышц, упакованная в серебристый рабочий комбинезон с оранжевыми метками технической службы на плечах. Семен.
– Салют! – пророкотал гость, двигаясь к ближайшему белоснежному ларю, растянувшемуся от пола до потолка. – Опять давишься этой гадостью?
Павлов нахмурился. Семена, техника-настройщика систем, он недолюбливал. Жизнерадостный юнец, считающий, что неопрятная борода каким-то образом добавляет ему солидности и возраста. Первый рейс, первые сто суток на орбите. Хороший инженер, но пытается вести себя как ветеран, да еще и ерничает над всем, чего не понимает. Это терпимо в быту, но на работе доведет когда-нибудь до беды.
Семен тем временем, не дожидаясь ответа, распахнул дверцу низкотемпературного ларя, именуемого в обиходе просто «холодильником», и вытащил из него огромный зеленый огурец. С пупырышками. С глянцевым блеском. С крохотным иссохшим хвостиком.
Павлов нахмурился еще больше, глянул в свою тарелку. Семен взял огурец за хвостик, сунул в рыжую бородищу и смачно захрустел. Павлов вздохнул.
– Отличный урожай, – поделился впечатлениями Семен, подходя к столу. – Михаил Саныч говорит, что в этом цикле соберем овощей на двадцать процентов больше.
– Соберем, – буркнул Павлов, не поднимая взгляда от тарелки, – если кто-то наконец починит климатическую установку в третьей секции.
– Ой, да ладно! – Семен плюхнулся на пластиковый стул, взмахнул огурцом. – Все климатические отклонения в пределах нормы!
Павлов медленно поднял взгляд на радостного техника и сжал зубы так, что на скулах заиграли желваки. Ему было почти тридцать, он чисто брился, ненавидел небрежность в любой области. И только что потерял смысл жизни. Семену было двадцать, он был жизнерадостен, расхлябан, бородат, вечерами бренчал на гитаре и мечтал об аутентичном шерстяном свитере с высоким горлом. Павлову очень хотелось сказать Семену что-то плохое и резкое. Прямо сейчас.
– Мальчики, умоляю, прекратите кушать образцы для тестирования! В самом деле, что же это такое!
Грубые слова замерли у Павлова на языке. Он обернулся и немного смущенно глянул в сторону нового посетителя столовой. Михаил Александрович Зеленский, начальник биологической части, был милейшим человеком. Невысоким, чуть полноватым и абсолютно седым. Ему давно минуло шесть десятков, и поговаривали, что это его последнее дежурство на орбитальной станции. Дескать, на Земле его давно ждет кабинет преподавателя в родном Институте орбитальной биологии и экологии. Стандартный серебристый комбинезон делал его похожим на воздушный шарик и совершенно не шел Михаилу Александровичу. Ученому подошел бы строгий костюм с галстуком или домашний вязаный жилет. Человеком он был чутким, безупречно вежливым и аккуратным. Расстраивать его по пустякам Павлову не хотелось, поэтому он сделал над собой усилие и попытался улыбнуться.