Вечная регенерация! Вечная молодость! Бессмертие – вечная мечта!
– Не существует методик расчёта показателей, когда нет самой базы отсчёта, – продолжил Лиск. – Её просто нет! Это чистый лист. А вот его тело!
Верж кивал, разворачивая нужные наборы столбиков цифр и символов.
– А ведь я уже видел такое, – сказал он.
– Точно! – кивнул Лиск. – Потому и прошу для исследований не только целого, но и живого воина веры.
Рата ахнула чуть раньше Болана. Но Болан подумал иначе:
– Чемпион Хаоса!
– Точно, Валан! – кивнул Лиск. – Но почти. Его тело – изменено. Методики настолько секретны, что изменённые самоуничтожаются после гибели мозга. Так, давай я вот так выведу, а то наш друг как дитё – без картинок не воспринимает.
Болан бы обиделся, но на этих обижаться – что об стену лбом биться. Себе хуже.
– Все ткани тела невероятно усложнены. Кости – будто и не человеческие. Смотри, какая структура костных тканей! Это прочнее брони линкора! Как и – изменённые у отступников. Но смотри дальше – этого нет у Хаоса. Вот этой армирующей сети из неизвестного вещества! Кости в эту сетку просто заключены. Но и прочие ткани, как паутиной, оплетены этим веществом.
– Это нейросеть, – вздохнул Верж. – Не смотри так! Сам узнал случайно! Это нейросеть неизвестного происхождения. Потому это не чемпион Хаоса. У тех обычные нейроинтерфейсы. Это паладин. У императора очень ограниченное было количество зародышей такой… сети. Да и не нейросеть это. Что-то другое. Не могу сказать, откуда знаю. Ни к чему. Воспроизвести невозможно. Даже у самого императора больше не осталось. В Содружестве…
Верж закрыл глаза, молчал долго, целую минуту, открыв глаза – покрутил головой:
– Все на месте. Никто не пропал.
Видя удивление Лиска, что считал свой постановщик помех непреодолимым, Верж покачал головой:
– Утреннюю сводку вспоминал. Никто из них не пропал. Все на местах.
– Так это технология древних предтеч? – спросил Лиск.
– А как император стал тем, кто он есть? – вопросом на вопрос ответил Верж. – Так что этот – из его людей. Больше неоткуда. По крайней мере тело. Только мы не знаем, сколько их, где они? И какие у них были потери. Империя всегда была закрытым обществом, особенно госаппарат, а после Раскола так вообще муть сплошная. Что там у них происходит – непонятно. Кто за этого Основателя, а кто – уже нет? А главное, мы не знаем, как это оказалось тут. И, мэтр, я бы очень не хотел, чтобы это выплыло. Только флота хранителей под Стирой и не хватало!
Лиск и сам это понимал, но:
– Ты понимаешь, какие перспективы даёт исследование этого… этого?! А как его называть?
Болан встал, принял из рук Раты дурманяще пахнущий стакан.
– Этот, второй, с самоназванием – Вад Дим, называл паладина…
– Эй! – Верж одёрнул Болана.
– Да, помню, – кивнул Болан, – он его называл Бол Ван.
– Почему? – спросил Лиск, кивая Рате, ласково смотря на её обнажённые формы.
– Ты яйцеголовый, – ответил Болан, – вот и узнай, почему. И на каком языке они говорят? Мне показалось, что этот… Бол Ван понимает этого… Вад Дима. А вот я – не понимаю. Ты можешь их научить нашему языку? Не нам же учить язык этого… дикого, плоскотника? А Бол Ван вообще не говорит.
– Вот и перешли к сути дела, – кивнул Лиск, поворачиваясь к Вержу, – оставишь их?
– А что ты будешь с ними делать? – спросил капитан, погладив Рату, что «втекла» ему под руку, а теперь – выгибалась под его рукой, как кошка.
– Ну, исследовать, само собой. Назову их – образцы помойный № 1 и помойный № 2. Данные исследований – без привязки к объектам, как при «серых» подопытных.
– Всё же ты упорствуешь, – вздохнул Верж.
– А как ты хотел? У нас тут нашёлся объект из этого же вещества, что и паутина сети – не сети этого, как ты сказал? Бол Вана? Свойства – совпадают. Абсолютно инертный объект. И одновременно и невероятно твёрдый, и невероятно прочный. И – разом – пустой, как вакуум. Как нет его. И так же – не сканируем никаким излучением. Только открытый глаз человеческий видит, да и то не каждый, и как мерцание. Вот и у этого… Бол Вана всё тело пронизано такой невесомой, невидимой, неощутимой, но – неразрушимой паутиной. А какие у этого вещества свойства, а? Неужели не интересно?
Лиск усмехнулся, сворачивая все выкладки левой рукой.
– Как видишь, – сказал он, – я тоже открываю не только служебную, но и корпоративную тайну. У меня нет фамильных тайн. Так будет честно.