— Я знаю! — вскочив на стол, ткнула в наставника лапкой Оранжевая. — его разум захватили инопланетяне и теперь управляют им, заставляя творить всякую дичь!
— Ло-о! — схватился лапками за голову Ра. — Может, хватит уже?
— … Только избранные способны принять правду и возглавить Сопротивление!
— Это надолго, — стойко вздохнул Кер. — Логика тут бессильна.
— У тебя просто логика неправильная, — фыркнула Ная. — Смотри и учись. Рыжая, а ничего что мы на этой планете тоже инопланетяне? Пришелец пришельцу клешню щупальцем не перешибет.
— Действительно, — озадачилась Оранжевая и уселась там же, где призывала сплотиться и так далее. — Значит, ложная тревога.
Красный и Синий деликатно похлопали нашей «всеобщей мамочке».
Тем временем Тесс пыталась разобраться в странной традиции наряжания дерева.
— Что, вот прямо брать и вешать на ветки? — она взяла шарик и полюбовалась игрой света призрачном материале, похожем на стекло. — Я бы на широкое блюдо пирамидкой выложила. Красиво же!
— Ну, камир же! Вы чего, мелкие, Новый год никогда не праздновали?
Оказалось, что моя соученица про сам праздник-то знает. Вот только в ее общине его отмечали совсем по другому. Запускали фейерверки, ходили друг к другу в гости, готовили вкусности. И ни про какой камир никогда не слышали.
— Вкусности — это правильно! — хохотнул Борк Рауль. — Коррен, займешься? А мы пока с Тесс комнату нарядим.
Я, наверное, с минуту тогда стоял, не зная, что отвечать. Призовой охотник, украшающий комнату гирляндами и наряжающий инопланетный аналог елки шарами — да нет, не может быть! Может, я заснул стоя просто?
Потом как-то незаметно вся эта предновогодняя — прямо, как в прошлой жизни! — суета, захватила и меня. Наставник дурачился и постоянно шутил, Тесс смеялась так часто и сильно, что иногда даже задыхалась. А я пошел готовить салат оливье. Потому что — что за новый год без оливье?
Пришлось, кстати, попотеть, заменяя отсутствующие ингредиенты тем, что удалось найти. Зато с майонезом не пришлось ничего не придумывать — человечеству здесь он был известен как «белый соус». Кетчуп, кстати, тоже — как «красный соус». В общем, под замену пошло почти все, кроме майонеза, но получилось почти похоже на то, что ест каждая семья на Новый год.
А я еще разошелся, и «мясо по-капитански» запек — в общем праздничный ужин удался. Который мы смели за несколько минут, после чего сыто отвалились на спинки стульев.
— Этот твой оливье — вещь! — Борк Рауль, оказывается, поставил салат на уровень выше мяса. — Никогда такого не пробовал! Вот бы нам в казармы тогда такой!
Ну и слово за слово начался традиционный для любой семьи во время праздников караван офигительных историй. Наставник прошелся по нескольким, самым безобидным с его точки зрения рейдов, а еще рассказал, почему он так трепетно относится к Новому году.
— В учебке — так между собой младшие курсы Академии на Элитее малолетние курсанты называют — его праздновали. — сказал он, прихлебывая морс (тоже я варил, да!). — Каждый год трехдневные каникулы, посередине которых — праздник. Пока мелкий совсем был, ждал его весь год. Украшения, подарки, сама атмосфера, когда казарма превращается в сказочный дом, а вместо обычного повседневного рациона в столовой готовят разные вкусности. И вся эта муштра, занятия, тренировки — отступает на задний план. Становясь будто бы сном, а реальность — только вокруг…
Ого! Никогда бы не подумал, что наш наставник способен так выражаться! Правда, мы этот его лирический настрой быстро сбили. Его лицо во время рассказа приобрело настолько мечтательное выражение, что мы с Тесс переглянулись и, не сговариваясь, прыснули.
— Что? — притворно возмутился наставник. — Да, раз в году я могу себе позволить побыть сентиментальным! А вы цените, что я с вами тут один вожусь. Персональное обучение! В учебке бы вас все ваши шуточки быстро повыбили б! Причем сами однокурсники. Играться там не любят. Зато и выпускают на старшие курсы всех такими же крепкими орешками, как я!
Мы тут же сделали очень серьезные лица и стали заверять учителя в том, как нам с ним невероятно повезло. И вообще такого наставника в обитаемом космосе больше не найти.
— Врете же небось! — хмыкнул гений педагогики. — Но, черт возьми, талантливо! А салата не осталось еще?