— Капитан Кирк, — голос Ухуры из интеркома вклинился в их беседу.
— Извини меня, Чарли… Здесь Кирк.
— Капитан Рамарт с “Антареса” по каналу Д. Хочет поговорить с вами лично.
— Хорошо. Сейчас приду на командный мостик.
— А я могу с вами пойти? — спросил Чарли, когда Кирк отключился.
— Боюсь, что нет, Чарли. Это прерогатива командира корабля.
— Я никому не буду мешать, — умолял его Чарли. — Я буду держаться в стороне от всех.
Такая потребность парня в человеческом обществе была просто трогательной, несмотря на то, как неуклюже он пытался объяснить, что ему теперь необходимо восполнить годы, проведенные в одиночестве.
— Ну ладно, хорошо, — согласился Кирк. Но только по моему разрешению. Согласен?
— Согласен, — радостно воскликнул Чарли. И последовал за Кирком, словно щенок.
На командном мостике лейтенант Ухура с лицом, неподвижным, как у ее племенных статуй, спрашивала в микрофон:
— Вы не можете усилить уровень передачи, “Антарес”? Мы едва-едва слышим вас.
— Мы — на полной мощности, “Энтерпрайз”, — произнес голос Рамарта, очень далекий и еле различимый. — Я должен немедленно поговорить с капитаном Кирком.
Кирк подошел к пульту и взял микрофон.
— Здесь Кирк, капитан Рамарт.
— Ну, слава Богу, капитан. Мы слышим вас едва-едва. Я должен предупредить…
Его голос смолк. Теперь из динамика не доносилось никаких звуков, кроме “белого шума” звездного пространства, не было слышно даже несущей волны.
— Посмотрите, можно ли их снова поймать, — приказал Кирк.
— Нечего ловить, капитан, — с досадой произнесла лейтенант Ухура. — Они больше ничего не передают.
— Держите канал открытым.
Позади Кирка Чарли произнес тихим голосом:
— Это был старый корабль. Не очень хорошо сконструированный.
Кирк уставился на него, затем резко обернулся к пульту Спока.
— Мистер Спок, проверьте место, откуда велась передача, сканирующими сенсорами.
— Я уже засек это место, — немедленно ответил Спок. — Но там какая-то рябь необычная, даже для такого расстояния.
Кирк снова обернулся к парню.
— Что случилось, Чарли? Ты знаешь?
Чарли посмотрел на него с выражением, похожим на еле сдерживаемый вызов.
— Я не знаю, — ответил он.
— Зона ряби становится шире, — доложил Спок. — А по краям я теперь засекаю какие-то отчетливые всплески. Похоже, это обломки.
— Но “Антареса” нет?
— Капитан Кирк, это и есть “Антарес”, — тихо ответил Спок.
— Невозможно никакое другое объяснение. Совершенно очевидно, что корабль взорвался.
Кирк продолжал пристально смотреть Чарли в глаза. Парень отвернулся.
— Мне жаль, что он взорвался, — наконец произнес Чарли. Казалось, он чувствовал себя несколько не в себе, но не более того.
— Но я не буду жалеть о них. Они не были хорошими. Они меня не любили. Я могу это сказать.
Последовала долгая, ужасно напряженная тишина. Наконец Кирк осторожно разжал кулаки.
— Чарли, — произнес он, — одна из первых вещей, от которых тебе необходимо избавиться, это твоя чертова хладнокровность. Или эгоистичность, или что там еще. Пока это не будет у тебя под контролем, ты будешь меньше даже, чем полчеловека.
Кирк замолчал, так как, к его удивлению, Чарли заплакал.
— Он — что? — переспросил Кирк, уставившись на стоявшую перед ним старшину Рэнд. Она чувствовала себя весьма неуютно, но все же держалась молодцом.
— Он попытался за мной ухаживать, — повторила она. — Не то, чтобы на это у него ушло много слов. Нет. Но для него это была все же длинная, хоть и запинающаяся речь. Он хочет меня.
— Старшина, он же семнадцатилетний мальчишка.
— Именно, — ответила девушка.
— И все это из-за шлепка?
— Нет, сэр, — сказала она. — Из-за его речи. Капитан, мне уже знаком такой взгляд. Мне ведь уже не семнадцать. И если не предпринять что-нибудь, рано или поздно мне придется отталкивать Чарли, может быть, шлепнуть его самой, и не в шутку. А это не будет для него полезно. Я — его первая любовь, первое крушение и первая женщина, которую он увидел и…
Она перевела дыхание.
— Капитан, всего этого слишком много для одного человека, даже если оно сваливается на голову по очереди. А все вместе — так просто убийственно. Чарли просто не понимает обычных отказов. Если же я попытаюсь отказать ему так, чтобы он понял, могут быть неприятности. Вы меня понимаете?
— Думаю, да, старшина, — ответил Кирк. И все же он еще не мог вполне серьезно воспринять ситуацию. — Хотя не думал, что мне придется объяснять все насчет птичек и пчелок кому-нибудь, по крайней мере, не моего возраста. Но я сейчас же вызову его.