– Или женщиной – я определю пол через некоторое время. Проще говоря, Скеллор соединил куллораптора и человека, но не это самое интересное. Данный организм обладал нанотехнологической структурой, которая позволяла ему очень быстро восстанавливать поврежденные части тела.
– Еще как быстро, – иронично согласился Кормак. Мейка продолжала:
– Только причинив такой значительный ущерб его телу, вам удалось подавить его стремление к самовосстановлению.
– У нас ведь нет ничего похожего на это.
– Разумеется, наши нанотехнологии далеко не так совершенны. Хотя надо еще доказать, что именно в этой находке заключается источник его знаний.
– То есть?
– При беглом осмотре я определила, что эти предметы джаинистские, но очень поврежденные, так что вряд ли мы сможем узнать что-нибудь существенное – вряд ли, например, какой-нибудь битый горшок поведал бы нам о размахе римской цивилизации.
– Тогда в распоряжении Скеллора есть что-то еще.
– Можно предположить. – Женщина обернулась на шум от открываемой двери. Кормак тоже взглянул через плечо и увидел Шрама, стоявшего у входа с обычным невозмутимым видом пресмыкающегося. – Разумеется, вы сами сможете спросить у него, когда до него доберетесь.
– Если мы его найдем. – Ян усмехнулся.
– Он же не сможет все время прятаться на Куллоруме, а оставленные "Оккамом" сенсоры проследят за любым отправляющимся или прибывающим туда кораблем, – заметила Мейка.
– А хамелеон-оборудование? Даю гарантию, что у него где-нибудь на поверхности планеты припрятан корабль, на котором он сможет смыться незаметно для детекторов, – сказал Кормак. Затем, повернувшись к Шраму, спросил: – Тебе что-нибудь нужно здесь?
– Не ему. – Женщина встала. – Проходи, Шрам. Начнем с того, на чем мы остановились.
Кормак помнил, как Мейка восхищалась драконидами и… самим драконом. И это, помимо ее квалификации, было еще одной причиной, по которой он взял ее с собой.
"Бритва Оккама" вышла из подпространства на пять часов раньше, чем ожидалось. Большинство членов команды отправились в криококоны, но Кормак пока не намеревался последовать их примеру. Он пребывал в задумчивости после встречи с Блеггом и беседы с Мейкой, и ему не терпелось разобраться в сути проблемы. "Оккам", будучи не слишком склонным к сотрудничеству ИР, ответил не сразу.
– Получен сигнал бедствия.
Кормак отбросил в сторону записную книжку, экран которой просматривал, вскочил с кровати и, быстро надев корабельный костюм, вышел из каюты. Может быть, Томалону есть что сказать ему. Дойдя до ближайшей шахты, он ввел на управляющей панели код палубы и шагнул внутрь. Оказавшись на требуемом уровне, он нашел одного из вездесущих дронов и спросил дорогу. К счастью, "Оккам" еще не отправил кабину шахты по чьему-либо вызову, и вскоре Кормак уже был на нужной палубе.
– Что случилось?
Томалон повернулся к нему и моргнул, чтобы убрать из поля зрения вид, проецируемый в его глаза через связь с корабельными сенсорами. Кормак невольно подумал: "Как это – управлять кораблем да еще и самому быть кораблем? "
– Спасательная шлюпка – такие производят на Масаде. Явные признаки жизни подает лишь один на борту, хотя могут быть люди в криококонах.
На экране появилось потрепанное суденышко, к которому уже направился один из тягачей "Оккама", похожий на уменьшенную версию тех, что использовались для транспортировки астероидов на "Элизиуме".
– Сигнал бедствия в каком формате? – поинтересовался Кормак.
– Стандарт Правительства.
– Странно.
Тягач устремился к шлюпке, будто гигантский металлический клещ, его тройные когти, подобно паучьим лапкам, разогнулись на фоне мерцающих звезд. Замедлив скорость так, чтобы она сравнялась со скоростью судна, тягач согнул когти, обхватил ими корпус шлюпки, а затем направился к "Оккаму". Его размер увеличился на экране, затем включилась другая камера, и было видно, как тягач входит в трюм. Это было похоже на то, как оса с пойманной личинкой залетает в дырку в стене дома. Радужный вход в трюм сомкнулся за тягачом, и Кормак взглянул на Томалона, тот поднял руку, почти целиком переплетенную проводами связи, и указал на появившегося откуда ни возьмись дрона.
– Он проводит вас.
– Пусть Сенто и Эйден тоже отправятся туда – с оружием, – велел Кормак, поворачиваясь к выходу.
Томалон кивнул, и его глаза снова стали матовыми. Дрон развернулся в прыжке и повел Кормака из кабины. Им руководил Томалон, или искусственный интеллект, или же гибрид обоих.
"Я тоже был таким? "
Уже минуло много лет с тех пор, как Кормак был соединен различными способами с самыми разнообразными ИР. Неужели это тогда тоже лишило его человеческих черт?
В это время года газовый гигант опережал солнце всего на четверть дня, поэтому, лишь только Калипсо исчез за горизонтом, Эльдина поняла, что скоро наступит ночь. И действительно, светло-сиреневый цвет неба поменялся на пурпурный, затем на уже черном фоне заблистали звезды, и один из спутников зажегся над полоской облаков, словно не осмеливаясь спорить с ними в яркости.
Когда вдоль рядов виноградника двинулись рабочие с Распрыскивателями за плечами, Фетан сменил направление так, чтобы избежать нежелательных встреч. Вскоре они оказались неподалеку от сарая для инвентаря, какие им попадались и раньше, и старик велел своей спутнице спрятаться там.
– Не выходи отсюда без крайней необходимости, – предупредил он, взмахнув дубинкой Болюса. – Я пойду поищу каких-нибудь припасов.
У Эльдины не было сил возражать, и потому она вытащила кусок брезента из разбитого электрического трактора, нашла укромный уголок и легла. Но по разным причинам девушка никак не могла заснуть: ей мешало и непривычное ощущение какой-то легкости пребывания без сколи, и повышенная чувствительность сосков, которые в отсутствие этого симбионта терлись о ткань рубашки, и ноющая боль в ранках, где раньше в ее плоть проникали питающие трубки сколи, и неудобства, связанные с аппаратом для дыхания. После поисков удобного положения она наконец легла на спину и теперь вспоминала долгий сегодняшний сеанс вопросов и ответов, который она провела с Фетаном.
В отличие от учителей в приюте старик подробно отвечал на любые ее вопросы и ни разу не потерял терпения. Элъдина теперь явственно представляла себе такие чудеса, как рансибли, военные корабли Правительства, удивительную Землю и многонаселенную Солнечную систему, странные ландшафты, преобразованные людьми, и людей, приспособившихся к жизни в странных обстоятельствах. Ей нравились богоподобные интеллекты, которые казались ей мудрее и искуснее всего, что она только могла себе вообразить, ее восхищали медицинские технологии, казалось способные бесконечно продлить жизнь человека… Нет, невозможно уснуть, когда перед глазами проносятся столь захватывающие картины. И вдруг она обнаружила, что задыхается, и стала шарить в темноте в поисках запасного баллона с кислородом.
– Вот так, девочка!
Неожиданно появившийся Фетан проворно заменил ей баллон.
– Спасибо, – поблагодарила девушка, когда нормальное дыхание восстановилось.
– Можешь еще поспать.
Ей хотелось сказать ему что-нибудь еще. Старик ласково похлопал ее по плечу. Слабый свет пробивался сквозь щели в стенах сарая. Эльдина полежала еще минуту, ей было так тепло и уютно под брезентом, но по привычке, вколоченной в нее еще в приюте, а потом и под присмотром прокторов на работе, она все-таки сбросила с себя импровизированное покрывало и поднялась на ноги.
– Где вы были так долго… да еще ночью?
– Всего несколько часов, – заметил Фетан, изучая содержимое большого пакета, который поместил на колесе трактора. Он достал оттуда еще один баллон с кислородом и положил его на пол.
Сделав глубокий вдох через маску, девушка спросила:
– Вы хоть поспали немного?
Но тут же упрекнула себя в глупости. Хорошо еще, что Фетан не обратил внимания на ее бессмысленный вопрос.
Следующий предмет из пакета сразу заявил о себе запахом. У Эльдины потекли слюнки, и она не удержалась и подошла поближе.
– Копченое мясо, – благоговейно произнесла она, и старик протянул ей довольно большой ломоть, затем достал буханку хлеба и упаковку из четырех бутылок вина.