— Советник, что с ротой охраны? Наши дальнейшие действия?
— Прикрывайте отход катеров! — Броуди старался не смотреть парню в глаза. — Вы сами знаете, как это важно.
Гвардеец молча кивнул, и, взглянув на Советника, я понял, насколько тяжело ему сейчас приходится. Парни оставались защищать наши задницы, и наверняка этот бой станет для них последним. Фактически Броуди сейчас разговаривал со смертником.
Советник протянул командиру гвардейцев руку, и тот крепко пожал ее. Им не надо было говорить друг другу что-либо, они и без того все прекрасно понимали, но Броуди все же сказал на прощание надломленным голосом:
— Я вышлю за вами спасательные катера. Надеюсь, они успеют подобрать вас.
Гвардеец козырнул и отправился отдавать последние указания своим парням. Похоже, он и сам не верил в обещанные Советником катера. Но он не скажет об этом остающимся с ним солдатам. На войне иногда приходится брать на себя тяжкое бремя лжи, чтобы у тех, кто сражается плечом к плечу с тобой, оставалась хоть малая толика надежды на спасение.
Провожая взглядом командира гвардейцев, я ступил на лестницу и тут же застыл, услышав над головой резкое скрежетание металла. Идущий за мной Вольфганг ткнулся мне в спину.
— Скорее, Егор! — нетерпеливо воскликнул Броуди, поторапливая меня взмахом руки.
Но я не мог оторваться от представшего зрелища, стоял как вкопанный, задрав голову так, что заныла шея. Немец тоже глядел вверх, рот у него приоткрылся от удивления. И было от чего! Высоко над нами сводчатый потолок ангара медленно расползался, словно створки диафрагмы гигантского фотоаппарата. В образовавшемся просвете показалась яркая полоска голубого неба. От удивления я невольно присвистнул.
— Не задерживайте вылет! — снова гаркнул Броуди.
И тут меня осенило: мы не поплывем, а полетим!
Сигарообразные катера были не чем иным, как самолетами будущего, а для вылета наружу использовался огромный люк наверху ангара. У летательных аппаратов не было ни крыльев, ни винтов. Ничего, что в наше с Вольфгангом время было обязательными составляющими самолетов. Не имелось даже иллюминаторов. Но технологии этого мира уже переставали меня удивлять. Возникал лишь один вопрос: как, несмотря на размеры ангара, они собирались взлетать? Места для разгона тут совсем не было.
Диковинный катер и внутри поражал воображение. В нем было светло, просторно и уютно, а такой богатой отделки салона в летательном аппарате я и представить не мог. По обе стороны широкого прохода тянулись ряды мягких бежевых кресел, большинство из которых уже заняли гвардейцы нашей группы. Поднявшийся следом за нами Советник Броуди указал мне и немцу на кресла, расположенные в носу катера, сразу за сиденьем пилота. Сделал он это, как выяснилось впоследствии, не случайно. Броуди рассчитывал на наш с фрицем профессиональный интерес к летному делу, и не ошибся. Конечно, нам хотелось увидеть, как управляется самолет будущего. Сам Броуди опустился в кресло рядом с нами и профессором Левиным.
Я устроился поудобнее, поставив подобранный в бою автомат между колен. Броуди повернулся к нам с Вольфгангом:
— Пристегнитесь, — распорядился он и, заметив на наших лицах непонимание, пояснил: — Нажмите сенсорную кнопку вот здесь, — Советник указал на кораллово-красное пятнышко сбоку на подлокотнике.
Едва я прикоснулся к нему, с изголовья кресла по моим плечам заскользили две серебристые ленты. Они вперехлест обхватили мою грудь, а затем с легким щелчком закрепились внизу. На ощупь ленты были мягкими, шелковистыми. Недоумевая над необходимостью такой «защиты», я продел под них пальцы, потянул от себя. Ленты легко поддались. Однако стоило мне дернуть их чуть резче, как они плавно вжали меня в спинку сиденья.
Краем глаза я заметил, что Вольфганг делает то же самое, с интересом изучая очередную техническую новинку. Изумленно покачав головой, он прямодушно пробормотал:
— Мне бы в «мессер» такие ремни…
Я покосился на него, вновь с трудом подавляя неудержимое желание двинуть по фрицевской роже так, чтобы вбить ему в глотку все его оставшиеся зубы, но немец благоразумно заткнулся и неуклюже пожал плечами, словно извиняясь.
Наше внимание отвлек пилот, вошедший в катер последним. На нем был черный комбинезон, очень похожий на форму гвардейцев, и шлем, полностью закрывающий голову и лицо. Едва летчик занял свое место, Броуди скомандовал:
— Взлет!
— Точка прибытия? — Голос пилота исходил из динамика на шлеме и звучал слегка приглушенно.
— Вторая российская зона.
— Есть, Советник!