Эти вопросы, которые она задавала… Она никогда не спрашивала об этом прежде, но они уже давно хранились в моём подсознании. Мог ли я вернуться в прошлое? И этот поцелуй… В точности, как мне всегда хотелось поцеловать её, но я боялся, что это снова разблокирует воспоминания, и тогда она отдалится от меня. Она никогда больше не будет ничего бояться, если только проснётся. Я знаю, как это тяжело. Мне тоже не хотелось просыпаться.
— Скоро. Скоро мы встретимся. Я обещаю.
Я поцеловал её в лоб в последний раз и поднялся. Не обращая внимания на маму и тётю, я вышел из комнаты.
Прошёл месяц с тех пор, как Итан был освобождён. Елена стала одной из многих, кого мы тогда потеряли.
Я должен найти свои сферы.
Глава 46
— Я не могу тебе этого позволить, — сказал мужской голос.
Ему никто не ответил.
— Но для таких существ, как вы, нет никаких ограничений. Ты не должен был допустить им стать такими.
А ответа так и нет.
— Если ты найдёшь то, что ищешь, ты поймёшь кое-что. Кто-то должен занять её место. Кто-то живой, — молчание повисло в воздухе на несколько секунд. — Ты готов поиграть в Бога?
Всё ещё без ответа.
— И это единственный способ. Смерть нельзя обмануть. Ты осознаёшь последствия?
Долгое время стояла тишина.
— Я понимаю, — ответил собеседник, и я ахнула. Это был Блейк.
Новые голоса зазвучали в моей голове.
— Пожалуйста, — взмолился сэр Роберт. — Подождите Блейка.
Я слышала, как кто-то всхлипывает. Какой-то мужчина.
— Просто дождитесь его.
Я открыла глаза и тут же их закрыла. Моё сердце стучало, будто я была в замкнутом пространстве, но свет, яркий свет, как-то не вязался с этим.
Я снова открыла глаза. Это было так близко, мне захотелось зажмуриться вновь, но они отдалились, оставляя меня с лёгкой головной болью.
Нет, я не в закрытом помещении. Я смотрю на небо, облака, на маленьких херувимчиков со стрелами. Это всё какой-то бред.
Затем до меня дошло, что ангелочки не двигаются, и что это на самом деле не небо, а полоток. Расписной потолок.
В ушах стоял какой-то шум. Громкие звуки, голоса, несколько человек говорили одновременно, отбойный молоток, выкрики команд… Всё это только усилило мою головную боль. Мерзкий запах обжигал ноздри. Что это такое?
Я застонала. Это прозвучало как крик, но я не пыталась закричать, я даже не прикладывала никаких усилий, чтобы получился этот звук.
— Елена! — голос Бекки заглушил все остальные. Такой громкий.
— Позовите Констанс, скорее! — вновь закричала она.
— Можешь, пожалуйста, перестать так орать?
Она ничего не ответила, но я услышала её всхлипы. Тоже слишком громкие. Да с чего вдруг Бекки начала рыдать? Она же не из тех, кто часто плачет…
Она дотронулась до меня. Слёзы бежали по её щекам, но губы были растянуты в широкой улыбке. Она счастлива.
— Прости, хотела бы я перестать. Это всё из-за сущности, Елена. Тебе нужно привыкнуть к этому, — зашептала она, но даже это прозвучало очень громко. Ничего не понимаю.
— Погоди, — закричала я и застонала вновь. Я не собиралась кричать. — Сущность.
Я тоже перешла на шёпот, хоть это едва ли можно так назвать. Даже когда я была драконом, у меня был не настолько чуткий слух.
Какая ещё сущность? Я вспомнила, как Блейк в лесу показывал мне, что такое дент, и в следующее мгновение на меня нахлынули воспоминания о том, что произошло.
Отец. Я убила своего отца. Он был Саадедином.
Блейк в порядке?
Я подскочила.
— Тсссс, — остановила меня Бекки.
Дверь распахнулась, и в комнату влетела Констанс. Она схватила свой стетоскоп и приложила к моей груди. Он такой холодный.
Сэмми тоже плакала. Я повернула голову к ней. Она забралась ко мне на кровать и неуклюже обняла, пока Констанс проверяла все признаки жизни.
От Сэмми пахло лилиями и жареным миндалём. Этот запах перебил все остальные, лишая меня обоняния. Я постаралась вдыхать меньше, не то чтобы это помогло.
Ещё один возглас, и я зажала уши.
— Тише, пожалуйста, — зашептала Бекки. Всё также громко. Я посмотрела на Констанс, вздрагивающую от внутренних рыданий, пока она слушала меня со стетоскопом. А затем она обхватила меня обеими руками, прижимая к груди.
— Я думала, ты умерла.
Мои глаза округлились.
— Что?
Я сморщила нос, потому что аромат фиалок стал невыносимым.
— Что со мной произошло?
— Это всё сущность, — улыбнулась она и коснулась моей груди своей ладонью. Я вздрогнула, потому что это было больно. Я поняла свою рубашку и увидела повязку на своей груди.