Она улыбнулась.
— Не прошло и года, сладкая.
Я обхватила её обеими руками.
— Мне так тебя не хватало.
— Что, грызун всё ещё достаёт тебя? Вроде не похоже.
Я прищурилась, не уверенная, что она хотела сказать своей последней фразой, но не стала заморачиваться. Она здесь, в своём собственном теле.
— Я не это имела в виду.
— Знаю. Я же говорила, что навсегда останусь здесь, — она коснулась моей груди. — Ну, не в буквальном смысле.
Я улыбнулась и вновь её обняла.
— Ты многому меня научила.
— Для этого я и вылупилась, Елена. Чтобы направить тебя. Жизнь после смерти — потрясающая, ты узнаёшь, в чём было твоё предназначение. Тебе это нескоро предстоит выяснить, но что-то подсказывает мне, что ты и здесь нашла свой кусочек рая.
Я сжала её сильнее. Интуиция говорила, что она не задержится надолго. Она погладила меня по спине.
— Жако, — отец зашёл в воду, останавливаясь перед человеком, который вырастил меня.
— Не нужно, мой король. Как только Кара вылупилась, я уже знал, что у неё будет особая судьба.
Король Альберт мягко коснулся лица Кары. Она улыбнулась.
— Я помню вас, — она обняла моего родного отца. — Вы всегда были так добры и играли с нами часами.
Папа засмеялся, но на его лице отразились сожаление и чувство вины.
— Я сделала это с большим удовольствием, правда. Она была важной частью моей жизни, — Кара перевела взгляд на меня.
— Не знаю, как мне отблагодарить вас обоих. Я всю жизнь буду в неоплатном долгу перед вами, — отец вновь повернулся к Герберту. — Ты остался, когда Тания не смогла.
— Я должен был сказать ей раньше, — тихо ответил Герберт.
— Нет, всё сложилось так, как надо. Всё, что ни делается, к лучшему, — папа улыбнулся.
Они оба засмеялись. Эти слова часто повторял Герберт.
— Наслаждайтесь временем, проведённым вместе. Она необыкновенная девочка, Ал.
— Спасибо.
— Нам пора уходить, Елена, — сказал Герберт.
— Уже? — мой взгляд заметался между ними.
— Мы бы, правда, хотели остаться, — заверила Кара. — Просто не можем.
Я кивнула.
— Береги её, грызун, — посмотрела она через моё плечо на Блейка. — Или я приду по твою душу.
— Я просто счастливчик, — пошутил Блейк, и я снова обняла её и отца.
— Я люблю тебя.
— Я тебя тоже, медвежонок. Всегда любил и всегда буду. Однажды мы встретимся вновь, — пообещал отец, подмигнув мне.
Я смотрела, как они возвращаются обратно в воду. Надо поблагодарить Блейка. Он дал мне шанс попросить прощения у отца. И попрощаться. А я думала, у меня никогда этого не получится. Но когда я обернулась, его глаза были закрыты, он вновь сосредоточился, чтобы безопасно вернуть их обратно.
Я медленно подошла к нему, дожидаясь, когда он закончит. Но тут вдруг Констанс и Изабель ахнули. Я услышала плеск воды, и когда развернулась, все стоящие на берегу поклонились. Трость отца упала на землю.
Я повернулась к нему и увидела, как он сжимает хрупкую фигурку, плача и шепча.
Мои ноги подкосились. Не может быть.
— Иди, Елена, — сказал Блейк, и я посмотрела на него. Его глаза снова были открыты. — Она очень хочет взглянуть на тебя.
— Мне так жаль, Кэти. Я должен был приложить больше усилий, — тихо плакал отец, пока я медленно заходила в озеро.
— Тсссс, — зашептала она. — Я так сильно люблю тебя, но тогда была сама не своя. Я превратила твою жизнь в ад. Прости меня.
Я только слышала её голос. Отец заслонял её от меня своим телом.
— У тебя было достаточно причин для этого, даже слишком.
А я всё смотрела ему в спину.
— Елена, — произнёс он. — Я хочу познакомить тебя с самой отважной женщиной, которую я когда-либо знал. Это твоя мать.
Он повернул голову ко мне и отошёл в сторону.
Она была великолепна. Прямо как на всех тех фотографиях в моей спальне. Прямо как в последнем сне, в котором я её видела, и на том интервью — она не знала, что я его видела. У неё были тёмно-русые волосы и большие серые глаза. Когда она улыбается, кажется, что ты можешь абсолютно всё. Почему я не похожа на неё?
Мы просто смотрели друг на друга, а затем она раскрыла объятия. Я побежала к ней, но получилось недостаточно быстро. Как будто всё в этой Вселенной противилось этой встрече. Когда я всё-таки влетела в её объятия, она слегка отшагнула, чтобы удержать равновесие.
Мы с ней были одного роста, и её руки оказались такими по-матерински нежными и заботливыми. Они сжимали меня так крепко, что я вмиг прочувствовала всю её любовь ко мне. Они были такими родными — руки матери, которые держали меня совсем недолго, когда я только родилась.