— Знаю, знаю, — проворчал Аукойн. — И ценю вашу лояльность, помешавшую подбросить сию идею Барленнану, вопреки моим возражениям. Эх, только бы ему это не взбрело на ум. Всякий раз, когда вы объединяетесь против меня, я оказываюсь на лопатках.
Изи искоса взглянула на Аукойна, а затем уставилась на микрофон. Ее муж решил рассеять напряженность и нарушил неловкое молчание вопросом:
— Алан, а что вы думаете о теории Барленнана?
Аукойн нахмурился. Он отлично понял, почему Иб вмешался в разговор, но вопрос, который тот задал, был не из разряда риторических и требовал серьезного ответа. Изи же просто обрадовалась, что избавлена от утомительных споров.
— Теория поразительная, — нехотя произнес планировщик, — но абсолютно невероятная. Дхраун — огромная планета, если это вообще планета. Не странно ли, что мы встретили разумную жизнь так скоро, и произошло это — заметьте! — только с одним крейсером. Здешняя цивилизация — если она существует — не использует электромагнитную энергию; мы бы засекли это, когда впервые приблизились к планете. Стало быть, уровень ее развития невысок. Но тогда как объяснить случившееся с командой «Эскета»?
— Не обладая знаниями о физических и мыслительных способностях аборигенов, не говоря уже об их культуре, я не берусь даже строить предположения, — улыбнулся Хоффман. — Но разве не закончили свои дни в Испании некоторые из тех индейцев, что встретились с Колумбом?
— Ну, это сравнение притянуто за уши. Можно выдвинуть бесконечное множество версий того, что произошло с «Эскетом», и не ссылаясь на разумное противодействие. Вы это знаете не хуже меня — сами ломали над этим голову, пока не бросили бессмысленное занятие. Если в теории Барленнана и есть крупица истины, ее надо искать под микроскопом.
— Вы по-прежнему считаете, что я ошибалась насчет Кабремма? — спросила Изи.
— Боюсь, что так. Более того, я просто не верю, что мы наткнулись на разумную жизнь. Не считайте меня твердолобым, но некоторые вещи просто невозможны по сути своей.
Хоффман усмехнулся.
— Способность людей проводить аналогии — ее можно назвать статистической интуицией — всегда была весьма обманчивой, даже если опустить такие классические примеры, как Луис Лэйн. Но вероятность, от которой вы отмахиваетесь, не столь уж незначительна. Вы знаете не хуже меня, что в очень небольшом пространстве — в пределах пяти парсеков от Солнца, — заключающем в себе всего лишь семьдесят четыре звезды и примерно двести планет, мы обнаружили двадцать рас почти одного с нами уровня развития, безопасно преодолевших энергетический кризис. Восемь других, включая обитателей Тенебры и Месклина, пока не столкнулись с энергетической проблемой; еще восемь с ней не справились и вымерли, и три потерпели поражение, но идут на поправку. И каждая из них находится примерно в ста тысячах лет от ключевого момента. А ведь возраст планет колеблется в пределах от девяти миллиардов лет — у Панеша — до девятисот миллионов — у Тенебры. Это больше чем совпадение, Алан.
— Может быть, Панеш, Земля и более старые планеты родили и похоронили не одну цивилизацию; может быть, это случается со всеми мирами каждые несколько десятков миллионов лет.
— Но этого бы не произошло, окажись древние расы настолько разумными, чтобы никогда не пользоваться ископаемым топливом. Не думаете ли вы, что о присутствии человека на Земле через миллиард лет будут напоминать только опустошенные угольные выработки и жестянки из-под пива, залегающие в глубинных пластах, как теперь — кости ящеров? Я в это не верю. Алан.
— Как знать… Я в достаточной степени мистик, чтобы поверить, будто какие-то сверхсущества направляют расы, существующие в этой части космоса, к одному великому свершению.
— Нравится ли вам демоническая гипотеза или вы предпочитаете теорию Эсфа — не имеет значения. Здесь, определенно, замешано нечто большее, чем простая случайность. Вы не можете использовать одни лишь статистические законы для критики того, что предположил Барленнан. Вам не надо принимать на веру его теорию, но я настоятельно рекомендую относиться к нему серьезно. Как я.
Дондрагмеру было бы интересно присутствовать при этой беседе, так же как и на совещании персонала, несколькими часами ранее. Но даже будь такое физически возможным, капитану помешала бы гора дел. После возвращения большей части команды (несколько матросов остались на новом месте устанавливать оборудование) двадцать его подчиненных присоединились к тем, кто уже скалывал лед с главного шлюза, примерно столько же направились под корпус с прожекторами и инструментами для поиска и доставки энергоблоков. Капитан сдержал обещание, приказав обшарить все закоулки в поисках Битчермарлфа и Такуурча. Но он велел главным образом обследовать толщу льда, и в результате матросы ничего не обнаружили. Они появились спустя несколько минут с двумя энергоблоками, которые вынули из тележек, использованных рулевыми, и еще двумя, которые освободил ото льда импровизированный нагреватель. Под корпусом, насколько помнилось Дондрагмеру, должно было оставаться еще шесть конвертеров, но до них не добрались, хотя матросы и знали, где их искать.