– У меня дела, Селма. Не пора ли тебе убраться отсюда?
Она выскочила из кровати, подбежала к нему и обвила руками его шею. Джарман почувствовал, как ее груди прижимаются к его коже, но это вызвало у него отвращение, а не желание.
– Я же сказал: убирайся. Черт возьми, женщина, какие слова еще нужны, чтобы от тебя отделаться?
Селма, всхлипнув, отпрянула от него, затем резко повернулась и начала торопливо одеваться. По ее щекам текли слезы, но она сдерживала рыдания. Плакать и горько упрекать себя за то, что совершила глупость, связавшись с ним, она будет потом, когда останется одна. Джарман Бэллард имел репутацию бабника, но Селма не придала этому значения. Ей было достаточно, что он красив и обаятелен, остальное не важно. Какая же она дура!..
– Поторапливайся. – Бэллард положил письмо на туалетный столик и стал натягивать рубашку и штаны. – Твой лентяй муженек может подкупить кого-нибудь, чтобы его подменили, попадет домой пораньше и начнет спрашивать, куда подевалась его дражайшая половина. А мне совершенно ни к чему, чтобы меня застали в постели с чужой женой.
Селма даже не задержалась, чтобы застегнуть платье. Ей было все равно, как она выглядит, – лишь бы уйти отсюда как можно быстрее. Схватив свою шаль, она опрометью выбежала из комнаты.
Джарман, насвистывая, оделся и, расчесывая пальцами золотистые кудри, еще раз окинул горделивым взглядом свое отражение в зеркале. Беспечный и дерзкий вид. Как раз то, что нравится женщинам.
Он улыбнулся. Да, чтобы заполучить деньги, ему приходится жениться. Ну и что? Когда у него будет свое заведение, он наймет туда самых красивых официанток, какие только есть, и в их обязанности – тут он подмигнул сам себе – будет входить и ублажение хозяина.
Тут Джарман заметил, что возле окна его спальни стоит один из разведчиков-индейцев. Может, он что-то слышал? Скорее всего нет. Большинство краснокожих едва понимают по-английски. Но как бы то ни было, ему не хотелось видеть рядом эту рожу.
– Пошел вон, проклятый ублюдок! – заорал Бэллард. – Какого черта ты тут торчишь?! Иди в конюшню и убирай навоз, если тебе больше нечего делать.
Храбрый Орел мгновенно исчез за углом, однако продолжал наблюдать за Джарманом из своего укрытия. Когда тот оказался на почтительном расстоянии от дома, индеец бесшумно прокрался в комнату и, как и каждое утро после ухода Бэлларда, внимательно просмотрел его почту в поисках письма из Франции.
Храбрый Орел не только отлично понимал по-английски, но и умел бегло читать.
Глава 7
Все сомнения Сэм по поводу ее новой попутчицы быстро отпали. Белл оказалась просто находкой.
Разговорчивая по натуре, она охотно поведала о своих приключениях во время Гражданской войны, когда была шпионкой Конфедерации. Сэм слушала Бэлл затаив дыхание, но ей все время приходилось сдерживаться, чтобы не высказать все, что она думает об этой проклятой войне. Ведь именно война привела к тому, что имущество ее родителей было конфисковано и они оказались разорены. Но нельзя выдавать себя – француженка, прибывшая в Америку впервые, не может иметь ярко выраженного мнения о войне, закончившейся четыре года назад…
После того как пушки наконец замолчали, Бэлл вышла замуж за военного хирурга и переехала с ним в Техас.
– Но он умер, – заключила она, – и теперь мне приходится самой зарабатывать на хлеб, что для женщины весьма нелегко. Вот я и пробавляюсь игрой в покер; ремесло шулера я освоила во время войны – попрактиковалась, играя в карты с солдатами.
Сэм могла часами сидеть и слушать свою соседку, с восхищением глядя, как она тасует и раздает карты, попутно объясняя секреты своих побед.
– Умение пользоваться крапленой колодой очень важно, но это еще не все. Чтобы выиграть, надо уметь отличать манеру и повадки других шулеров. Например, одни при раздаче как бы ненароком ощупывают карты, а на самом деле ищут скрытые пометки, которые сделали на старших. Другие, тасуя колоду, незаметно проводят большими пальцами по ее сторонам – они предварительно обточили края тузов и теперь ищут эти карты, чтобы тайком положить их в самый низ.
– Кроме того, существует такая штука, как подтасованная колода, – продолжала Белл. – Ты складываешь карты как тебе надо, потом прячешь их – обычно в рукаве – и незаметно для других подменяешь колоду. Тут главное – сделать так, чтобы другим игрокам достались достаточно хорошие карты – тогда они не будут пасовать и станут поднимать ставки, – но себе надо ухитриться сдать карты еще лучше.
– Но это же жульничество!
Белл улыбнулась:
– Конечно. Все, кто выигрывает в покер, обычно жульничают. Я не верю в удачу. Я верю вот в это. – И она вытянула пальцы. – Надо иметь хорошие руки, как у хирурга. Из моего мужа вышел бы потрясающий игрок в покер, но он не интересовался азартными играми, поэтому я давно не садилась за карточный стол и немного подрастеряла хватку. Но после его смерти я много упражнялась и скоро опять войду в форму.
Сэм научилась у Белл тасовать колоду таким образом, что казалось, будто тщательно перемешивает, хотя на самом деле это было далеко не так, затем потренировалась снимать карты так, что обе половинки колоды незаметно оказывались в первоначальном положении. Под конец Белл объяснила ей, каким образом надо держать на верху колоды нужную карту, пока та не понадобится, и все время сдавать снизу.
– Сдавать с низу колоды может научиться каждый, – наставляла Белл. – Все дело в том, чтобы суметь это сделать в тот момент, когда все глазеют на твои пальцы. И тут, уж поверь мне, нужно большое самообладание.
Белл рассказала, что в покере есть всего две непобедимые комбинации карт: четыре туза и король.
– Но иногда используют колоду из пятидесяти трех карт, и тогда в игре появляется джокер, который называют также главным козырем. В этом случае на руках у тебя может появиться комбинация из четырех тузов и джокера, которая побьет все, что угодно.
Наконец Белл объявила, что поупражнялась достаточно и готова организовать игру – необходимо лишь найти подходящих партнеров.
– Мне не нужны те, которые играют по маленькой: ставки должны быть высокими, – сказала она. – Разумеется, начну я с обычных первых ставок в один-два доллара. Чтобы на кону собрались большие деньги, требуется время.
Сэм показала рукой на ее траурный наряд:
– Думаю, вам вообще нелегко будет найти партнеров, не говоря уже о тех, которые отвечали бы вашим требованиям: вряд ли кому-нибудь захочется играть в карты на деньги с безутешной вдовой.
Белл это нисколько не смущало.
– Как раз наоборот, – весело ответила она. – Я надеюсь, что мой траур произведет прямо противоположный эффект и те, кого я хочу подцепить на крючок, проникнутся ко мне сочувствием, особенно если я скажу, что играть в покер меня научил покойный муж и что, хотя я играю не очень хорошо, мне все же хотелось бы попробовать, чтобы на какое-то время забыть о своем горе.
В тот же вечер Сэм с восхищением наблюдала за тем, как Белл блестяще разыгрывает свою комедию.
Само простодушие и ранимость, она ухитрилась уговорить трех мужчин поиграть с ней и нарочно «продула» им почти пятьдесят долларов, а затем заставила двух из них пообещать, что они непременно дадут ей отыграться – третий должен был сойти на ближайшей станции.
Когда вечером следующего дня они с Сэм вошли в вагон-ресторан, Белл отказалась сесть за столик на двоих и решительно направилась к тому, за которым расположился одинокий мужчина. Когда он вежливо привстал со своего места, Сэм узнала его – это был Клейтон Даунинг. Заметив Сэм, он расплылся в улыбке:
– Мадемуазель де Манка, как я рад вас видеть! Или я могу называть вас мисс, поскольку мы не во Франции?
– Вы знакомы? – взглянув на Сэм, с легким удивлением спросила Белл.