Она подождала, пока солдаты выстроятся повзводно и разойдутся по разным направлениям.
— Пошли, — сказала Чесни юноше уже потеплее.
Она собиралась повернуться, чтобы уйти, как вдруг остановилась.
— У тебя ведь нет даже ботинок!
— Я не могу в них ходить.
Она закатила глаза.
— Только не рассчитывай, что я понесу тебя, когда ты наступишь на колючего жука!
— Не отвечают противовоздушные батареи тридцать девять и сорок восемь! — раздался голос в громкоговорителе. — По данному сектору было нанесено несколько ударов. Сканеры показывают приближение большого количество легких летательных аппаратов…
Па’ан перестал нервно ходить взад-вперед и, прищурившись, стал рассматривать голографическую карту. Верхняя губа у него поднялась, и показались клыки.
— Сэр! — позвал офицер у консоли связи. — Поступило сообщение из звездной системы Иссела.
Па’ан резко развернулся.
— Дайте голограмму.
Карта с множеством стрелок сменилась большим портретом человека. Сообщение передавал один из самых важных генералов губернатора Реньера с командного пункта Иссела.
Па’ану уже порядком надоели человеческие лица — безволосые, без клыков во рту. Все они казались ему щенками.
— В чем дело?
— Донесение с Яна, сэр.
Генерал, находившийся от Саэде на расстоянии многих световых лет, выглядел очень озабоченным.
— Наши ударные силы не устояли под превосходящим натиском противника. Оставшиеся в живых вынуждены были отступить. Для нас чрезвычайно важно, чтобы вы удержали базу Ассак на Саэде.
Мазук вновь выставил клыки.
— У них ничего не выйдет.
Ночной воздух был насыщен парами, исходящими от почвы и буйной листвы, кругом пахло растительностью и гнилью. Все вспотели, дышалось тяжело.
Тристан подумал, что обстановка чем-то напоминает голубые пещеры Иссела с той лишь разницей, что теперь над головой со свистом проносились истребители, а землю сотрясали взрывы. Шагая между взводным командиром и Чесни, Тристан держался за бок и старался не отставать.
Запах разлагавшихся трупов перебивал даже запах дыма и усиливался по мере продвижения вперед. При порыве ветра он стал вовсе невыносим, и Тристана вырвало. Однажды они с Пулу наткнулись на недоеденную тушу пейму, пролежавшую три-четыре дня, от нее воняло так же.
Из передней колонны раздался чей-то голос, и несколько солдат наклонились над чем-то под деревом.
— Это умедо, — сказала Чесни, когда солдаты осветили труп. — По крайней мере, все, что от него осталось. Похоже на то, что его казнили мазуки.
Гниющее тело мало напоминало гуманоида: на том месте, где должен быть нос, остались лишь две щели, а на месте ушей — мембраны. Глаза гуманоида-амфибии вылезли из орбит, а рот скривился в предсмертной агонии. На трупе толстым слоем сидели насекомые. Живого умедо привязали к стволу дерева и вспороли ему живот от паха до пищевода, все внутренности выели животные, питающиеся падалью.
Чесни скривилась от запаха мертвечины, вытащила висящий на поясе нож и перерезала веревку, которой были связаны руки несчастного. Труп упал на залитую кровью траву, подняв тучи мух.
Капитан спрятала нож в ножны и отдала приказ следовать дальше. Солдаты легко продвигались сквозь заросли деревьев, пользуясь приборами ночного видения на шлемах. Через несколько минут солдат, идущий в передовом дозоре, сделал знак остановиться, припал к земле и пополз. Только колыхание папоротника указывало направление его движения.
Командир взвода включил встроенный в шлем передатчик и сказал Чесни:
— Он говорит, что в пяти метрах от него опушка заканчивается и начинается поляна, на которой виден вход в туннель. На земле следы гусеничного транспорта, но вооруженных людей нигде нет.
— Передай своим солдатам, чтобы заняли позицию, и пусть другие взводы доложат, когда сделают то же самое.
Скоро все залегли. Чесни прижала Тристана к земле.
— Не высовывайся.
— Я знаю прекрасно, как это делается! — возмутился Тристан, тяжело дыша. — Именно так я и охотился на пейму на Ганволде.
Там это было гораздо проще, чем сейчас, когда все тело болело. Он стиснул зубы и пополз вперед.
Скрывшись за стволом упавшего дерева, лейтенант негромко произнес:
— Все взводы заняли свои позиции, мэм.
— Теперь остается только ждать, — сказала Чесни, передавая электробинокль Тристану.
Он внимательно осмотрел открытый участок местности, особенно вход в туннель, похожий на открытую пасть. Они лежали слева от него, но видно его было хорошо. Бинокль создавал ложное ощущение, что они прямо у туннеля, хотя на самом деле находились метрах в пятнадцати от пещеры.