– Это Карл третий, наш великий император, – произносит Флавия, завидев мой интерес.
Тянет дальше. Но я вырываюсь. Девочка в строгом белом костюме на коленках собирает посуду.
– Неуклюжая! – Рявкнула на нее знатная, завидев мой интерес к прислуге.
– Простите, госпожа! – Взмолилась девочка чуть ли не плача.
Опускаюсь на колени и помогаю собрать посуду, встречая недоумение. Улыбаюсь работнице в ответ и получаю удивление и испуг.
– Поспешим, графиня, – вымученно произнесла Фалвия. – Оставьте, пожалуйста, эту дуру, ее накажут, не переживайте.
Закусила губу девочка, а я пока не собрала, не поднялась. Повернули, вышли в арку. Длинный зал, мужчины и женщины собрались. Столик у стены длинный с напитками. Дальше барьер и через расстояние мишени. В тир привели. Читала о подобном. Часть боевой подготовки солдат. Это у пиратов все достигается исключительно практикой при непосредственной угрозе жизни. А тут можно и промахнуться безнаказанно.
– Графиня, сюда, – зазывают девочки к двум крайним барьерам.
– Сэр Бенедикт с сэром Марселем поспорили на танец с вами! – Объявила одна из подруг Флавии. – Приступайте, господа!
– Чего?! – Не сумела сдержаться, но вместо ответа я получила бокал и предложение отойти на пару шагов. – Я их даже не знаю.
– В танце и случится знакомство, – прошептала Флавия. – Это два наших ветерана, миледи. Один участвовал в подавлении восстания на Плывущих Угры, другой командовал обороной орбитальной крепости в системе Дагора. Пять лет назад мерзкие зэраки снова попытались отбить свою колонию на Дагоре, но капитан Марсель держал оборону больше месяца до прибытия патрульной флотилии.
– Он вам нравится? – Перебила.
– Ну… скажем, он пытался ухаживать за мной, – прошептала воровато, чтобы тот не услышал. Чувствую, что лжет.
Оба участника обернулись вдруг, отложив оружие на специальные столики у барьеров. Мужчины в строгих мундирах походили на матерых пиратов не первой свежести. Обоим лет по тридцать на вид. Марсель со шрамом на щеке, а Бенедикт с полоской у глаза. Красиво смотрится, мужественно. Высокие, сильные, харизматичные мужчины сделали по шагу в мою сторону, оглянулись друг на друга. Поклонились мне, представились сдержанно, Бенедикт дернулся целовать руку, но осекся. Видимо, одновременное представление такого не терпит.
Заморочек знатных не понимаю. Просто улыбаюсь всем, как дура.
– Графиня Селеста, очень приятно, познакомится, сэр… сэр и сэр, – повторяю, как заевшая на одном месте пленка.
– Вы прелестны.
– Вы бесподобны.
Комплименты сыплются, пью вино, как сок, алкоголя не чувствуя, а с ним и меры.
– Миледи, у нас хм… спор, – начал Марсель, но замялся.
– На меня? – Выдаю сарказм.
– Нет, – обрезал Бенедикт. – На мишень.
Киваю. Мужчины к барьеру. Оружие похоже на боевое. Но судя по звуку выстрелов, скорее энергетическое с парализующим эффектом. Присмотрелась, мишени тоже не простые, а на дисплеях. Однако мастерство прицеливая показать можно и на таких. На то и наплавлен тир с таким оборудованием. И безопасно, и, видимо, эффективно.
На силовых мечах не дерутся, на бластерах не стреляются, и хорошо.
– Тридцать метров? – Удивилась. – Вы оба попадаете в десятки. Делайте пятьдесят, господа воины.
Обращение такое вызвало недоумение у окружающих, но блеск уважения в глазах вояк. Раз воевали, значит – воины. Имитация удаляет мишень. Нужное физическое расстояние компенсируется визуальным. То есть уменьшает мишень.
От звука выстрелов распоясалась и я. Или это от вина?! Мужчины попадают хуже. И кажется, Бенедикт опережает соперника.
– Победил маркиз Бенедикт Брабонтский! – Объявляет Флавия с визгом. Аплодисменты разразились, восхищенияпосыпались. И взгляд победителя на меня черный и хозяйский. В то же время волнительное и робкое выражение, будто я невеста под венцом, но мало ли сбегу.
Под шумок подхожу к барьеру, который оставил побежденный Марсель и ушел вгорячах, даже не попрощавшись с публикой. Беру бластер. Легкий, блестящий, как раз по руке хорош. Надо бы запомнить, где этот тир.
Стреляю, не целясь. Если зарядов много, можно и пристрелочными побаловаться, корректируя огонь. С молока на семерки и дальше точно, стабильно в десятки лепила, пока холостой щелчок не обозначил пустой магазин.
Звякнула пушка, коснувшаяся столика. Обернулась, понимая, что пьяная в доску. А на меня смотрят ошарашенно.
– Сэр Бенедикт, – хлопаю по могучему плечу. – Вот перестреляете меня, тогда мы и станцуем.